«Базовый доход — это доход, выплачиваемый политическим сообществом всем своим членам на индивидуальном основании без проверки степени нуждаемости и без требований выполнения работы» — так бельгийский философ Филипп ван Парейс, один из самых известных исследователей и апологетов безусловного базового дохода (universal basic income, ББД), так формулирует основную идею этого проекта.
Иногда к этому определению добавляется еще одно требование — такой доход должен быть достаточным для того, чтобы человеку больше не грозила бедность. В целом, ББД отличается от других социальных выплат тем, что такой доход обеспечивается каждому члену политического сообщества, вне зависимости от его личных доходов, социального статуса, возраста, места работы и т.д.
Несмотря на всю заманчивость такой меры универсальной поддержки, бурные дискуссии вокруг нее ведутся уже более полувека, втягивая в себя все новых адептов этой идеи и все новых противников. Экспериментов, которые показывали бы, как именно действует базовый доход на экономику и общество в масштабе целой страны, как не было, так и нет. Но локальные исследования «в поле» продолжаются, а поток новых академических и научно-популярных публикаций не иссякает.
Например, в конце августа в Германии запустили очередной долгосрочный эксперимент по внедрению безусловного базового дохода, который будут курировать несколько институтов. Для этого была сформирована группа из 120 немцев, каждый из которых будет получать по €1,2 тыс. в месяц. Цель эксперимента — не только определить экономическое и социальное поведение человека, получающего деньги «просто так», но и его физическое и психологическое состояние.
До этого в рамках программы преодоления экономических последствий пандемии о введении базового дохода объявил испанский министр социального обеспечения Хосе Луис Эскрива. Правда, строго говоря, базовыми эти выплаты не назовешь — в радиус отчислений попадут только семьи.
Что говорят сторонники безусловного базового дохода
«Деньги, которыми обладаешь, — орудие свободы; деньги, за которыми гонишься, — орудие рабства», — заметил в своей «Исповеди» Жан Жак Руссо. В каком-то смысле в этой емкой фразе содержится основной аргумент всех сторонников безусловного базового дохода: если обеспечить такие минимальные выплаты каждому, то человек станет свободнее, а общество — справедливее.
Сегодня эта идея обсуждается в свете двух глобальных соображений. С одной стороны, цифровизация экономики и роботизация производства чреваты неконтролируемым ростом безработицы. Введение базового дохода позволит избежать резкого скачка бедности и сгладит другие кризисные явления грядущей социально-экономической перестройки.
Филипп Ван Парайс и Янник Вандерборхт в своем фундаментальном исследовании «Базовый доход. Радикальный проект для свободного общества и здоровой экономики» прямо пишут о том, что похожие на ББД проекты уже вводились в европейских странах и всякий раз именно для того, чтобы решить проблемы, связанные с избытком труда.
Например, как отмечают ученые, в середине XVI века, когда в Европе начался процесс экономической перестройки от феодализма к капитализму, тысячи людей остались без работы. Прежние социальные связи и традиционные механизмы взаимопомощи стали рассыпаться вместе с новым этапом бурной урбанизации. В результате позднесредневековые города наводнились попрошайки, которых не могли прокормить ни церковные организации, ни местные частные благодетели. Пришлось вмешаться городским властям, которые на время ввели меры денежной или иной помощи беднякам на регулярной и безвозмездной основе.
С другой стороны, разговор о базовом доходе связывается с более сложной проблемой современности, а именно — ростом экономического неравенства, которое сопровождается падением доходов среднего класса, заметно снизившимся темпами роста мировой экономики и старением населения.
В частности, как отмечает Гай Стэндинг, автор книги «Basic Income: And How We Can Make It Happen», в современном мире зарплата — то есть доход, который человек получает в обмен на реальную трудовую деятельность, — если и растет, то крайне медленно. В то время как доходы, получаемые за счет нетрудовой деятельности, — например, через ренту, интеллектуальную собственность, финансовые активы — растут все быстрее. Эта диспропорция и подхлестывает рост неравенства.
Грубо говоря, пока одни, работая «в поте лица», обречены на то, чтобы находиться примерно на одном и том же уровне доходов, другие, обладая пассивным доходом, получают своеобразную и не отчуждаемую «фору», за счет которой увеличивают свое благосостояние. В этих условиях безусловный доход должен хотя бы частично нивелировать это неравенство, предоставляя такое условное ежемесячное начисление каждому человеку.
В целом все аргументы апологетов ББД сводятся к следующим постулатам:
- человечеством вновь начнет двигаться к социальной справедливости и экономическому росту;
- получит бóльшую свободу от эксплуатации со стороны членов семьи, нанимателей, чиновников, а значит и большую свободу для — саморазвития, самообразования, интересного дела и так далее;
- сможет обеспечить всем членам социума базовую экономическую безопасность, что приведет к углублению моральной интеграции в общество.
В глобальном же плане, минимальные выплаты гражданам со стороны правительства — это еще и необходимая мера перед лицом нового «посттрудового общества», где за счет технологического развития изменится сам процесс и ценность труда, а значит не избежит коррекции и вся система вознаграждений.
Вот что напишут на этот счет Филипп Ван Парайс и Янник Вандерборхт:
«Скорее всего, не случайно, что постепенно люди отказались от морали, которая безжалостно стигматизировала сексуальные отношения до брака, вне брака, а также гомосексуальные отношения и стремилась ограничить сексуальное удовлетворение теми, кто готов участвовать в общественной репродукции: это происходило по мере того, как прогресс в области гигиены и медицины создал более чем достаточный репродуктивный потенциал населения. Точно так же, разве не следует отказаться от морали, которая объявляет преступником всякого, кто получает доход без выполнения работы, если технический прогресс создает более чем достаточный трудовой потенциал [работающего меньшинства] населения?»
Конечно, такие прозрения больше напоминают утопический фанатизм мечтателей, нежели спокойную аналитику, зато хорошо показывают фундаментальную логику сторонников ББД: в пределе эти выплаты должны стать прологом к переосмыслению ценности труда как такового.
Что говорят противники безусловного базового дохода
Скептики безусловного базового дохода оспаривают возможность такой меры условно на трех уровнях:
- Экономическом, критикуя саму возможность и целесообразность таких выплат.
- Социальном, ставя под сомнение то, что ББД даст человеку большую свободу.
- Моральном, отмечая, что сама справедливость таких выплат с точки зрения общества вызывает сомнение.
Если говорить о ББД с точки зрения экономики, то главное, во что упирается этот проект — скучный, но совершенно неустранимый вопрос о том, «кто за него будет платить». Самые разные подсчеты, сделанные экономистами за последние годы, дают просто астрономические цифры.
Например, в России размер минимальной потребительской корзины составляет сегодня 11,2 тыс. руб. в месяц. Положим, это и есть та самая базовая сумма для гипотетического безусловного дохода, которую, следовательно, нужно умножить на 147 млн граждан России, а затем на 12 месяцев. Получается, что годовая сумма, покрывающая выплаты по безусловному доходу, составит 19,756 трлн руб. При этом, расходная часть российского бюджета, заверстанная на 2020 год, — 19,503 трлн руб.
Причем, если говорить о странах с куда более низким уровнем дохода, годовая сумма, необходимая для ББД, будет превышать объем всего производимого в стране. Например, по оценкам МВФ, для Либерии введение базового дохода будет стоить правительству как два их годового ВВП.
Показательными в этом смысле оказались эксперименты, проведенные в Монголии и Иране. Для первой страны, где за счет универсализации детских пособий было введено нечто похожее на ББД, этот эксперимент закончился значительным ростом госдолга и падением размера самих выплат — с $89 в месяц до $7–17. В Иране, где 92% населения страны на протяжении пяти лет получали около $400 в месяц на домохозяйство, эксперимент закончился заметным ухудшением макроэкономической ситуации, которая заморозила индексацию выплат и привела к сворачиванию всего проекта.
Конечно, на этом фоне обсуждаются самые разные способы частичного погашения расходов на выплаты ББД. Например, за счет повышения налогов и оптимизации государственных расходов, или через сокращение финансирования имеющихся социальных программ. Однако даже такие меры вряд ли смогут покрыть все затраты.
В 2016 году журнал The Economist посчитал, какой размер ББД сможет установить государство, если оно урежет все социальные выплаты за исключением тех, которые назначаются по состоянию здоровья. При таком раскладе Мексика сможет платить каждому гражданину всего по $75 в месяц, а Дания — по $900.
Помимо простых экономических соображений, ясно, что введение единого для всех базового дохода может не только не сделать человека более свободным, а наоборот — безмерно усилит его зависимость от государства. Не говоря уже о тех громадных политических и социальных рисках, которыми чревато сворачивание такой программы — ввиду экономического кризиса, природной катастрофы или военного столкновения.
Вызывает вопросы и сама нравственная основа идеи безусловного базового дохода. Многие считают, что предоставление денег ни за что — все равно, что подлить масла в огонь иждивенчеству со всеми вытекающими последствиями. Джеймс Хекман, обладатель Нобелевской премии по экономике, в одном интервью отметил, что уже сейчас видно, как сообщества, живущие на пособия, не только не пытаются выбраться из нищеты и завязать с преступностью, но и образуют условное гетто, которое блокирует такую возможность даже для их детей.
Наконец, противники указывают на то, что базовый доход противоречит нормам естественной морали. Как заметил Ростислав Капелюшников, заместитель директора Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ, во время презентации книги о ББД в Высшей школе экономики: «С точки зрения естественной морали, здоровый, работоспособный человек не должен жить за чужой счет. А богатые и сверхбогатые люди не должны получать деньги от государства ни в каком виде».
Базовый доход как политический проект
На данный момент консенсус, которого сумели достигнуть умеренные сторонники и противники ББД, сводится к тому, что ввести такие выплаты в масштабах планеты даже в долгосрочной перспективе не удастся. Многовековая мечта так и останется нереализованной. Зато можно использовать некоторые механизмы этой идеи для оздоровления имеющихся социальных программ или же применять их точечно — с прицелом на определенные слои населения.
«Сегодня в наиболее развитых европейских странах набирает популярность практика сочетания традиционных инструментов социальной политики XX века, например социального страхования и социальной помощи, с расширением социальных услуг для населения, создающих людям возможность сохранять занятость в разных жизненных ситуациях. А уже в дополнение ко всему этому использовать программы минимального гарантированного дохода, — рассказывает Оксана Синявская, заместитель директора Института социальной политики НИУ ВШЭ. — Это выплаты, которые адресованы людям с доходом ниже определенной, установленной государством черты. И они тем больше, чем больше недостает дохода до этого порога».
Кроме того, по словам Оксаны Синявской, страны, богатые природными ресурсами, могут частично вводить минимальные выплаты за счет распределения фиксированного процента с экспортных доходов. Нечто похожее уже есть, например, на Аляске, где с 1982 года Постоянный фонд обеспечивает ежегодные дивиденды каждому местному жителю за счет скользящей углеводородной ренты. К слову, такой инструмент мог бы быть полезен для преодоления бедности в ряде российских регионов.
При этом сама постановка вопроса о введении безусловного базового дохода де-факто сигнализирует о накопившемся недовольстве растущей социальной несправедливостью, которое к тому же происходит на фоне повсеместного сворачивания социального государства. А это означает, что идея безусловного базового дохода неминуемо превратится в политический проект.
«Нужно понимать, что вся дискуссия вокруг ББД довольно сильно идеологизирована и политизирована, — считает Олег Буклемишев, заместитель декана экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. — Поэтому можно долго и тщательно взвешивать все плюсы и минусы этой идеи, думать, какие для нее можно найти источники доходов или что произойдет с трудовой мотивацией человека. Но в свете трендов последних лет становится ясно, что окончательное решение все равно останется за политиками».
Подписывайтесь также на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.