В книге «Будущее сегодня: как пандемия изменила мир» Софико Шеварднадзе обсуждает с экспертами, как коронавирус и его последствия повлияли на нашу жизнь. Среди ее собеседников — Нассим Талеб, Андрей Курпатов, Татьяна Черниговская, Ай Вейвей и Хелен Фишер. Книга выйдет в ноябре 2020 года.
— Как вы вообще решились начать писать книгу?
— В начале пандемии я задавалась вопросами, которые волновали не только меня, но и многих в этом мире. Нужно было осмыслить, что происходит и во что это выльется. Я подумала о людях, с которыми хотелось поговорить об этом. Героев книги я знала лично еще до ее написания. Это люди, которые наложили на меня большой отпечаток и показались мне непохожими ни на кого в своих суждениях.
[Для книги] мы с ними отошли от формата интервью, поэтому получились достаточно эмоциональные разговоры. Все что переживала я и мир, они тоже переживали — сначала как люди, а уже потом как большие умы, специалисты и визионеры. Поэтому личная нота переживания и осмысления есть в книге. Когда рассуждаешь вслух, многое становится на свои места.
Я через книгу тоже пришла к каким-то выводам, у меня изменились приоритеты. Пандемия — это полный разрыв шаблонов для всех. Я за эти шесть месяцев прошла через тектонические трансформации как человек и как личность. У меня все изменилось и в профессиональной жизни, и в личном пространстве. Я бы такую книгу не написала год назад — на это не было ни времени, ни желания.
— Софико, ваша работа связана с видеоформатом, тяжело ли писать книгу после этого?
— Нет, хотя это мой первый опыт. Было очень интересно понаблюдать за собой, спрашивать себя, что сейчас происходит, что я чувствую. И очень крутое ощущение после [написания книги]: «Вау я это сделала!» Признаюсь, вначале я не могла осмелиться сказать фразу: «Я написала книгу». Было немножко неловко, мне казалось, что это же просто сборник бесед с людьми, там мало моих собственных мыслей. Но мой редактор меня переубедил: «Нет, ты все-таки написала книжку, Софа. Надо это произнести».
Книга — некая летопись происходящего, которая останется навсегда. Даже если все прогнозы, о которых говорят мои замечательные спикеры, не сбудутся в течение десяти лет, книгу все равно будет дико интересно перечитывать.
— До работы над своей книгой вы читали «Пандемия. Всемирная история вирусов» американской журналистки Сони Шах? Она вышла в 2016 году, но в ней приводятся слова вирусологов еще начала 2010-х годов, что следующая большая опасность для человечества будет крыться в очередном коронавирусе.
— Нет, не читала. Но три года назад я проводила интервью с [Нассимом] Талебом в разгар войны в Сирии. Он мне сказал: «Вы считаете, что это реально важно? Важно, что будет пандемия, которая накроет весь мир, а мы будем к этому не готовы». Также ученые об этом говорили.
Сейчас, когда пандемия протекает с достаточно тяжелыми последствиями, политическая элита мира продолжает на передовую выдвигать повестки разоружения и вооружения, боеголовки. Кому это сейчас интересно? Мир полностью изменился, перед человечеством стоят совершенно другие вызовы, а практически вся политическая элита живет в престарелой, никому ненужной парадигме. Удивительно.
Возможно, пандемия в этом смысле что-то поменяет, так как она вытаскивает на поверхность все реальные проблемы. Невозможно притворяться, что все, что происходит в политике — это то, что волнует народ и человечество. Это два разных мира, которые не совпадают и не пересекаются.
— С кем из ваших собеседников и собеседниц больше всего совпали видения?
— Это, наверное, Нассим Талеб и Татьяна Черниговская. У Талеба такой немного инопланетный взгляд на вещи, он же большой философ. Если очень упростить его подход, то получается: «Жизнь подкинула тебе лимон — сделай из него лимонад». Это, конечно, избитая фраза, но в любом кризисе есть выгода. Достаточно сложная всеобщая ситуация может сделать так, чтобы твоя реальность менялась к лучшему.
Все, что сейчас происходит — это такая революция народов. Люди оказались в ситуации, когда они вынуждены брать ответственность за свои жизни. За эти полгода правительства, конечно, старались делать, что могли, но они не понимали, как справляться, потому что никогда такого не было в современном мире. Тем не менее у людей есть ощущение, что их бросили. В таких условиях у человека нет другого выхода, как взять правление в собственные руки и решать, что дальше делать с жизнью. Это сильно мобилизует.
Мне кажется, что во время коронавируса люди сильно разделились на две части. Первая — те, которые впали в депрессивное состояние, не смогли совладать со страхом и тревогой, у них развились апатия и отчаяние. И есть другие, которые прошли через этот период и пересобрали себя, начали брать ответственность за свою жизнь.
— В высказываниях спикеров есть как будто бы упрек к тем, кто оказался в сложной ситуации и не смог встать на ноги. Такая психологическая Спарта. Но ведь не у всех есть ресурсы и привилегии, чтобы переосмыслить жизнь или комфортно существовать в пандемию.
— Нет-нет, это не упрек. Констатация факта, что есть те, кто смогли сгруппироваться и жить дальше, а есть те, которые не смогли. В этих двух группах находятся люди очень бедные и очень богатые, речь не идет о социальных слоях. Вопрос скорее о психотипе человека — кто-то смог адаптироваться, а кому-то дико сложно. Для последних моя книга в некотором смысле полезна, потому что в ней собраны простые прикладные истины. В такие сложные моменты человеческие черты характера и выявляются. Пандемия — это фактически Третья мировая война, только невидимая.
Да, многие люди проявили эгоизм и пренебрежением тем, что не носят маски и ходят на вечеринки, подвергая опасности не только себя, но и других. При этом огромное количество проявило невероятную человечность. Это дает надежду, что не все потеряно и с человечеством все будет в порядке. Есть огромный пласт эмпатичных людей, которые даже в таких условиях жертвуют собой и помогают другим. И речь не о политиках и больших философах, а о простых людях, которые нас окружают. Черниговская в книге как раз относит к навыкам, которые позволяют жить в такое странное сумбурное время, эмпатию и эмоциональный интеллект.
— В то же время мы видим, как страны закрыты друг от друга, хотя болеет весь мир, у всех одна общая беда. Челль Нордстрем в вашей книге говорит, что эта вечеринка глобализации закончилась.
— Да, и мы сейчас все опохмеляемся. С одной стороны, мы возмущены и скучаем по открытому миру, а с другой стороны, появился страх перед чужим, который переходит в ксенофобию. Пока реальные цифры заболевших высокие, этот страх будет присутствовать. Но я уверена, как только эти цифры будут снижаться и сойдут на ноль, естественным путем люди снова захотят общаться и видеться. Я не знаю, что будет с экономикой, кто-то из моих собеседников пророчит регионализацию [вместо глобализации], но я уверена, что общение людей и открытие границ восстановятся.
— Есть ли какой-то человек, которого не хватило для этой книги? Например, Илон Маск или Джефф Безос, которые неоднократно упоминаются другими собеседниками.
— Нет, я с ними хотела бы не книгу делать, а организовать такой большой форум. Пригласила бы политиков и владельцев крупнейших ИТ-корпораций, которые реально решают, что происходит в мире. Хочется призвать их договориться и выработать какие-то общие правила игры.
— Почему?
— Сейчас техногиганты становятся властелинами мира. Чем дальше, тем вероятнее, что всем управлять будут ИТ-корпорации, а не президенты. Мир очень быстро меняется, а пандемия это великий ускоритель: что должно было умереть за десять лет, умерло за ночь. Также за одну ночь родилась новая индустрия и новые сегменты экономики. Но если придут во власть технологические ребята, нам тоже понадобится система сдержек и противовесов, как в политике.
— Чего вам лично не хватает во время пандемии?
— Я грузинка, поэтому мне очень не хватает тактильности! Я человек, который всех обнимает и целует. Это может показаться кому-то смешным, но это физическая потребность, я выросла в ласке.
Думала, что сильно буду скучать по перелетам — до пандемии я практически жила в самолете. Наверное, когда все будет возвращаться на круги своя, я все равно буду летать меньше, чем до коронавируса. В карантине мне захотелось других вещей, которые бы ко мне не пришли, если бы не пандемия. Была возможность прислушаться к душе, спросить себя, чего я хочу.
Но я очень скучаю по друзьям, я их не видела полгода. По Zoom много говорим, но мне не хватает личного общения с ними. И очень скучаю по Москве, она снится мне — ее переулки, дворики и даже пробки (Софико провела весь карантин в Тбилиси, где и остается на момент публикации интервью. — РБК Тренды).
— Что вы хотите сохранить из этих инсайтов, когда пандемия наконец-то закончится?
— Режим и размеренность, которую мне удалось достичь впервые за свою жизнь. Я хочу сохранить навык слышать себя. Не делать какие-то вещи, потому что так принято и модно, а понимать, что мне нужно на самом деле.
— Когда все границы откроются, куда поедете первым делом?
— В Москву, конечно! Погулять по улицам моим любимым. Очень скучаю.
Подписывайтесь также на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.