Символ года — непрекращающийся кризис
Термин «пермакризис» — это соединение двух английских слов permanent («постоянный») и crisis («кризис»). По мнению управляющего директора Collins Learning Алекса Бикрофта, он «вкратце описывает, насколько ужасным был 2022 год для многих людей». К непростым обстоятельствам относят политическую нестабильность, международную напряженность, климатические проблемы и резкое повышение стоимости жизни. В этом году все негативные факторы как будто сошлись вместе.
Как подметил писатель Дэвид Шариатмадари, термин «пермакризис» идеально описывает головокружительное ощущение метаний от одного беспрецедентного события к другому, когда мы мрачно гадаем, какие новые ужасы могут быть за углом. Глава факультета английского языка, лингвистики и философии в британском университете Ноттингем Трент Нил Тернбулл считает, что пермакризис — логичное явление XXI века.
Древнегреческий кризис делил жизнь на «до» и «после»
Древнегреческие философы определяли кризис как ситуацию, которая заставляет человека или группу людей пережить вдумчивое сомнение и переосмыслить действительность. Именно в трудных ситуациях чаще всего формируется новый, прорывной способ решения какой-нибудь насущной проблемы. Само слово происходит от древнегреческого термина krisis, который описывает профессиональную (например, медицинскую или политическую) возможность, ведущую либо к победе или жизни, либо к поражению или смерти.
В ХХ веке кризис стал двигателем прогресса
Как показал философ истории Райнхарт Козеллек, в современной философии древнегреческое понятие претерпевает смысловой сдвиг. Это можно увидеть в описании Карлом Марксом капитализма как экономической системы, которая находится в состоянии кризиса. По его мнению, в попытках обуздать производственные силы, станки и машины эта система вызывает кризисы перепроизводства: избыток предложения, который спрос не может покрыть. Однако такое изобилие создает возможности для культурных, социальных и политических инноваций, лучшим примером которых в XX веке стало создание государства всеобщего благосостояния.
Аналогичное определение кризиса заметно в подходе американского философа Томаса Куна к истории науки. Ученый считает, что прогресс в современных исследованиях обусловлен кризисами в существующих научных подходах. Наиболее ярко его мысль иллюстрируется постепенным переходом от ньютоновской к эйнштейновской парадигме в физике ХХ века.
Однообразие кризиса XXI века
«Пермакризис» выглядит как еще одно современное переосмысление кризиса. Вместо определяющего жизненного момента или двигателя прогресса человечеству достаются статичные и постоянно трудные обстоятельства, которые постепенно ухудшаются.
Эта концепция уходит корнями в теорию систем, которая утверждает, что в современном мире кризис может стать настолько сложным, что его исход нельзя будет предсказать.
В 2008 году это описал французский философ Эдгар Морин. В его книге «О сложности» высказывается идея, что человечество в XXI веке живет в сети взаимосвязанных систем, поэтому любой кризис в одной из них повлечет за собой проблемы во всех остальных.
Эту идею подтверждают многие события XXI века. Например, самый крупный финансовый кризис XXI века, который произошел в 2007–2009 годах, случился из-за того, что бум ипотечных кредитов в США не был ничем подкреплен. В итоге, по выражению аналитиков Международного валютного фонда, его последствия проявились по всему миру: от закрытых сборочных производств в Мексике до реструктуризации региональных сбережений и сберегательных касс в Испании и затянувшейся безработицы среди мигрантов в дельте Жемчужной реки на юге Китая.
Переход к новому реализму
Нил Тернбулл подчеркивает, что переход к постоянству означает, что теперь человечество рассматривает кризисы как ситуации, которыми можно только управлять, а не разрешать. Ведь каждая попытка облегчить сложную ситуацию может только все ухудшить. Пермакризис сигнализирует о новом реализме в отношении того, с чем люди могут справиться и чего способны достичь. Это избавляет правительства, корпорации и международные объединения от иллюзий и дает возможность встроиться в волну хаоса.