Об эксперте: Александр Татарко, доктор психологических наук, главный научный сотрудник Центра социокультурных исследований НИУ ВШЭ, академический руководитель магистерской программы «Прикладная социальная психология» департамента психологии НИУ ВШЭ.
Пандемия и социальный капитал
Большинство исследований по проблеме социального капитала, проведенных в эпоху ковида, были посвящены тому, как социальный капитал позволяет сдерживать распространение вируса или преодолевать негативные последствия пандемии. Однако остался открытым вопрос о том, как пандемия повлияла на социальные связи и социальный капитал в целом — этому и было посвящено наше исследование.
Опыт различных катаклизмов и предыдущих пандемий, в частности, испанского гриппа, давал основания предположить, что пандемия может оказать разрушающее влияние на социальный капитал. Доверие и сплоченность после катаклизмов снижаются. Однако, с другой стороны, вызовы и катаклизмы могут повлиять на общество мобилизующе и, наоборот, усилить социальный капитал.
Также в наше время существует интернет, который легко позволяет постоянно поддерживать коммуникацию и визуальный контакт, обмениваться информацией и проводить виртуальные мероприятия, лекции, собрания. Все это дает основания для предположения, что негативного влияния пандемии на социальный капитал могло и не быть.
Воспринимаемая COVID-угроза
Цель исследования состояла в том, чтобы выявить, как связана воспринимаемая COVID-угроза с различными индикаторами социального капитала:
- социальным доверием (доверие окружающим людям);
- институциональным доверием (доверием институтам государственной власти);
- восприятием изменения близости в социальных отношениях с членами семьи, коллегами, соседями, жителями населенного пункта (насколько человек ощущает, что произошло сближение или отдаление в отношениях с представителями различных социальных категорий).
Воспринимаемая COVID-угроза — это комплексный показатель, который включает в себя:
- боязнь заразиться коронавирусом и столкнуться с негативными последствиями, вплоть до смерти;
- боязнь, что от коронавируса пострадают близкие люди;
- страх снижения уровня жизни в результате пандемии.
В общем, воспринимаемая COVID-угроза показывает, насколько индивид чувствует, что пандемия представляет (или не представляет) опасность для здоровья и благополучия его и его близких.
Как был устроен опрос
В процессе эмпирического исследования методом простой случайной выборки было опрошено 500 респондентов по всей России. 24% респондентов проживали в Москве и Московской области, а остальные 76% респондентов проживали в других регионах России.
Опрос проводился онлайн, участие в исследовании оплачивалось. Респондентам предъявлялась анкета для оценки воспринимаемой COVID-угрозы и других переменных, характеризующих социальный капитал. Для ответов на вопросы использовалась 5-балльная шкала Лайкерта:
- Полностью не согласен;
- Не согласен;
- Не уверен;
- Отчасти согласен;
- Полностью согласен.
Воспринимаемая COVID-угроза: Мы использовали «Опросник воспринимаемой угрозы коронавируса» (PCTQ). (Conway, Woodard, & Zubrod, 2020). Опросник содержит 6 пунктов.
- Когда я думаю о коронавирусе, я чувствую, что нахожусь в опасности
- Я боюсь коронавируса
- Я обеспокоен тем, что я или люди, которых я люблю, заболеют коронавирусом
- Я чувствую себя напряженно в окружении других людей, потому что боюсь заболеть коронавирусом
- Я изо всех сил стараюсь избегать других людей, потому что я не хочу заболеть
- Меня беспокоит моя финансовая ситуация в связи с коронавирусом
Социальное доверие. Мы оценили социальное доверие, используя 4 утверждения. Три из них входят в опросник World Values Survey:
- «Большинству людей можно доверять»,
- «Я доверяю своим соседям»,
- «Я доверяю людям других национальностей» (Inglehart, et al., 2014).
Четвертое было разработано авторами:
- «Я доверяю своим коллегам по работе».
Институциональное доверие. Мы оценили институциональное доверие, используя 4 утверждения, разработанные авторами:
- «Я доверяю федеральным властям»,
- «Я доверяю региональным властям»,
- «Я доверяю властям города/района, в котором я живу»,
- «Я доверяю средствам массовой информации».
Динамика социальных отношений: Мы оценивали динамику социальных отношений респондента с представителями различных социальных категорий: членами семьи, друзьями, коллегами, соседями, жителями одного населенного пункта (города, поселка, деревни) и населением России (в целом).
Респондентам был задан вопрос: «Как ситуация с COVID-19 повлияла на ваши отношения с...?» Предложение было дополнено списком представителей вышеупомянутых социальных категорий от членов семьи до жителей России в целом. Респонденту была предложена 5-балльная шкала типа Лайкерта, чтобы оценить, было ли в отношениях дистанцирование или большая близость.
Варианты ответов:
- Определенно способствовала отдалению;
- Скорее способствовала отдалению;
- Отношения не изменились;
- Скорее способствовала сближению;
- Определенно способствовала сближению.
Сильные усиливаются, слабые — слабеют
Результаты исследования показали, что социальное доверие не связано с воспринимаемой COVID-угрозой. Это означает, что боязнь заразиться коронавирусом не повлияла значимо на доверие людей в целом (которое является важным компонентом социального капитала общества). Что касается институционального доверия, мы обнаружили, что связь COVID-угрозы с ним зависит от возраста респондентов. У молодежи такой связи нет, а в группы взрослых респондентов связь положительная (чем выше угроза, тем выше институциональное доверие).
На графике можно видеть, что институциональное доверие невелико, когда COVID-угроза также невелика, причем это происходит независимо от возраста. Но когда угроза высока, уровень институционального доверия среди молодых респондентов остается практически неизменным, в то время как у пожилых респондентов наклон линии, показывающей сопряженность, более крутой.
Что означает связь институционального доверия и воспринимаемой COVID- угрозы у старшего поколения? Конечно, можно предположить, что в условиях угрозы старшее, наиболее уязвимое поколение проявляет патернализм, ища защиту у государства и отсюда более высокое институциональное доверие. Однако более логичной представляется обратная направленность связи — те пожилые люди, которые больше доверяют институтам государственной власти, ощущают большую COVID-угрозу, так как информация об опасности ковида исходила, прежде всего, от государственных структур и СМИ.
Что касается социальных связей (микроуровень социального капитала), то здесь картина сложнее. Мы обнаружили, что «сильные» связи (с семьей, коллегами, друзьями) либо не меняются, либо усиливаются в условиях эпидемиологической угрозы. Слабые связи (с соседями, с жителями того же населенного пункта, России в целом) имеют тенденцию еще больше ослабевать.
Таким образом, возможный эффект COVID-19 на социальный капитал неоднозначен и по-разному может влиять на различные параметры социального капитала. Усиление связей с ближним кругом контактов при ослабевании связей с дальним кругом контактов можно интерпретировать как тенденцию к социальной дезинтеграции. В целом, несмотря на отсутствие связи воспринимаемой COVID-угрозы с доверием, мы можем говорить о том, что пандемия может иметь негативный эффект по отношению к социальному капиталу, нежели нейтральный.