Форма и задержание: что лежит в основе полицейского насилия

Фото: Spencer Platt / Getty Images; ТАСС
Фото: Spencer Platt / Getty Images; ТАСС
Лето 2020 года обещало запомниться пандемией, но на первый план вышли протесты, сопровождающиеся столкновениями с полицией: сначала в США, затем в Белоруссии. Как получилось, что общество и стражи порядка стали врагами?

Содержание:

Сейчас все внимание приковано к Белоруссии, где недовольство граждан результатами президентских выборов выплеснулось на улицы. Третий день продолжаются народные волнения, в ходе которых демонстранты противостоят сотрудникам правоохранительных органов: и пока одни готовят «коктейли Молотова» и возводят баррикады, вторые применяют светошумовые гранаты и слезоточивый газ, стреляют по людям резиновыми пулями или переезжают на автозаке — не говоря уже о задержаниях и избиениях.

По словам политолога Екатерины Шульман (включена Минюстом в реестр иноагентов), силовой сценарий сдерживания протестов характерен для подобных режимов:

«Общественной поддержки нет. Выборы проводятся так, чтобы выиграть. Так это обычно бывает: на выборах власть не меняется, но может меняться в результате выборов».

Жесткие меры, считает Шульман, могут быть эффективными, если удается подавить протест сразу. Однако на примере белорусских событий становится очевидно, что возможны и другие сценарии: так, в регионах правоохранители предпочли не проявлять чрезмерной жестокости, а в некоторых городах даже опускали щиты или вовсе присоединялись к протестующим.

Полицейские в Белоруссии, экипированные светошумовыми гранатами и оружием, заряженным резиновыми пулями
Полицейские в Белоруссии, экипированные светошумовыми гранатами и оружием, заряженным резиновыми пулями (Фото: Наталия Федосенко / ТАСС)

Подобный дисбаланс между центром и периферией, а также реакция международного сообщества способны привести к тому, что силовое окружение из инструмента удержания власти может стать инструментом ее свержения.

«...Всех побить можно, физических препятствий к этому нет. Вопрос, что потом с этим делать и как долго можно — опять же не хочется употреблять этих банальных метафор, — но сидеть на штыках, действительно, затруднительно. Прежде всего, не потому, что совесть мучает (их совесть не мучает), а потому что появляется очень большая, абсолютная, полная зависимость от своего силового окружения, а у силового окружения возникает тот вопрос, который я уже сформулировала: зачем нам нужен вот этот старый вот этот вот… кадр, когда мы сами и моложе и бодрее и лучше могли бы выполнять эту функцию?», — говорит Шульман.

Милиция/полиция: корни российских проблем

Месяцем ранее мир уже наблюдал похожие действия со стороны полиции в США, но в России рутинное применение водометов, слезоточивого газа и резиновых пуль пока воспринимается как нечто чуждое — и чрезмерно жестокое. В этом сходятся и граждане, и власти: Дмитрий Песков заявил, что в России проблема превышения полномочий сотрудниками полиции не так остра, а согласно опросу «Левада-центра», 59% россиян скорее доверяют стражам порядка.

Однако в том же документе указано, что 10% опрошенных считают, что подвергались пыткам со стороны сотрудников правоохранительных органов, а фальсификация дел, связанных с наркотическими веществами, ради улучшения статистики раскрываемости носит повальный характер: за подобные преступления осужден каждый четвертый заключенный.

Осторожное отношение к милиции, а затем и полиции в России тоже во многом связано с ее историей. Родившаяся после Октябрьской революции рабочая милиция по замыслу должна была состоять из представителей народа, готовых с оружием в руках защищать своих же. Однако на деле в отряды стали записываться бывшие преступники, что существенно влияло на эффективность и добросовестность работы.

В 1918 году постановлением «О рабочей милиции» было запрещено принимать в ряды стражей порядка «классово чуждые элементы» и тех, кто не признает советскую власть. Также дорога в правоохранительную структуру была закрыта людям, которые ранее служили в полиции или жандармерии — а значит, имели опыт борьбы с преступностью. При этом милиционером мог стать человек, совершивший убийство. В 1920 году милиция, набранная по таким принципам, официально стала профессиональной структурой — декрет «О Рабоче-Крестьянской Милиции» присвоил ей статус вооруженных частей особого назначения.

Фото: ТАСС
Фото: ТАСС

Однако уровень уважения к милиции оставался невысоким, до учреждения в 1934 году НКВД у нее даже не было централизованного управления. Милицейская работа не считалась престижной, ведь при советской власти с преступностью должно было быть покончено — никаких великих свершений ей не предстояло. Появившийся в 1954 году КГБ на долгие годы стал соперником милиции: в структуру не брали тех, кто работал в милиции, а офицеры с презрением относились к милиционерам. Это противостояние впоследствии во многом обеспечило поддержку Горбачеву и Ельцину в милицейских кругах.

В 1970-е годы при министре внутренних дел СССР Николае Щелокове была сформирована система оценки эффективности работы милиции по раскрываемости, направлению дел в суд — так называемая палочная система, которая для многих сотрудников стала мотивацией для превышения должностных обязанностей. Низкая зарплата и неудовлетворенность службой заставляли милиционеров искать подработки в качестве охранников или заниматься коррупцией.

В 1990-е милиция стала ключевым инструментом раздела сфер влияния. За подавление уличных протестов, установление контроля над телеканалами и охрану порядка во время избирательных кампаний МВД получило неприкосновенный статус и возможность получать дополнительный доход от крышевания и коррупции. Работа в милиции стала прибыльным делом, привлекающим людей определенного склада. Постепенно милиционеры стали ассоциироваться у обывателей со властью, а сами стражи порядка начали считать себя последним рубежом в борьбе с экстремизмом, наркомафией и криминалом.

Последняя реформа российских правоохранительных органов прошла в 2009 — 2011 годах: тогда после ряда резонансных должностных преступлений милиция превратилась в полицию и получила еще больше финансирования. Изменения не затронули кадровую политику и не предусматривали децентрализации, и по факту остались исключительно имиджевыми.

Расизм и полицейское насилие в США

В США в списке главных проблем расизм и полицейское насилие делят первые строчки: их выделяют 91 и 89% американцев соответственно. Всего от рук полицейских умирает около тысячи человек ежегодно, и в 99% такие случаи не приводят к предъявлению обвинений в убийстве.

По данным ФБР, в 2019 году в США при исполнении погибли 89 полицейских, из них 41 — в результате несчастных случаев.

25 мая полицейский Дерек Шовин убил афроамериканца Джорджа Флойда в ходе задержания ­— Шовин почти девять минут прижимал коленом к земле шею безоружного мужчины, которого заподозрили в использовании поддельной купюры при покупке сигарет.

Гибель Флойда вызвала волну массовых протестов против расизма и полицейского насилия сначала в США, а затем и во всем мире. Пик американских протестов Black Lives Matter пришелся на 6 июня — протестовало около полумиллиона человек в 550 городах, несмотря на пандемию COVID-19. Ответом со стороны властей стало применение слезоточивого глаза и даже стрельба резиновыми пулями, в том числе по представителям прессы.

Итогом напряженного противостояния активистов и властей стало подписание президентом Дональдом Трампом 16 июня указа о реформах полиции. Он предусматривает ограничение использования полицейскими физической силы, приводящей к летальному исходу, приоритетное обращение в социальные службы или к психологам при вызовах, не связанных с насилием, а также создание национальной базы полицейских, уличенных в чрезмерном применении силы. Кроме того, согласно указу, полицейские департаменты должны набирать больше новых сотрудников из тех сообществ, к которым они относятся.

Полицейский Дерек Шовин прижимает к асфальту Джорджа Флойда — кадр из видео
Полицейский Дерек Шовин прижимает к асфальту Джорджа Флойда — кадр из видео (Фото: Zuma / ТАСС)

Однако эти меры многим показались недостаточно глубокими и не отражающими реальных проблем — а именно системного расизма, который считается одной из главных причин полицейского насилия. Кроме того, реформы никак не затронули государственную доктрину, снимающую с представителей власти ответственность за нарушения конституционных законов.

Тяжелое наследие

Исследования показывают, что риск быть убитым при задержании у чернокожего мужчины в США в 2,5 раза выше, чем у белого, хотя чернокожее население составляет всего 12%.

Многие видят корни проблемы в самой истории полиции. Первые полицейские ведомства с государственным финансированием появились на рабовладельческом Юге в начале XVIII века — это были рабские патрули, в обязанности которых входили поиск и возвращение сбежавших рабов, а также подавление бунтов против рабовладельцев. После Гражданской войны и отмены рабства рабские патрули продолжали свою работу, позднее влившись в сформированные полицейские департаменты.

К 1950-м годам основной деятельностью полицейских департаментов Юга стал контроль за выполнением «Законов Джима Кроу», фактически они занимались исключительно защитой белого населения от черного — чаще всего с применением насилия. В то же время широкое распространение получили суды Линча, а в южных штатах открыто действовал Ку-Клукс-Клан и другие организации, занимавшиеся террором, однако полиция, как правило, закрывала глаза на инциденты с их участием.

Начиная с 1960 года системное полицейское насилие регулярно становилось причиной расовых бунтов и мирных демонстраций, а в 2013 году появилось движение Black Lives Matter, ставшее ответом на оправдательный приговор Джорджу Циммерману, застрелившему безоружного чернокожего подростка Трэйвона Мартина.

Фото:David Lienemann / Getty Images, Александр Лыскин / РИА Новости
Социальная экономика Поправки к конституции: как и зачем в мире меняют основной закон

Как у полицейских формируется «императив опасности»

Можно считать случаи чрезмерного полицейского насилия из ряда вон выходящими, однако главным источником избыточной жестокости некоторые исследователи считают именно полицейскую культуру. Социолог Майкл Сьерра-Аревало обратился к «императиву опасности» — методу, который используется для подготовки полицейских сотрудников.

Он основан на создании у полицейских ощущения постоянной угрозы: например, старшие коллеги рассказывают новобранцам о тех опасностях, которые ждут их после выпуска из академии, подкрепляя это аудио- и видеозаписями задержаний, при которых сотрудники полиции были убиты подозреваемыми прежде, чем к тем могла прийти помощь. Также занятия могут посещать полицейские, недавно получившие ранения — они рассказывают, при каких обстоятельствах это случилось, указывая на необходимость решительных действий со стороны представителей власти.

Одно из видео, используемых для обучения молодых новобранцев в США, — так называемое «видео Динкхеллера», запечатлевшее убийство шерифа Кайла Динкхеллера ветераном Вьетнамской войны с ПТСР Эндрю Говардом Брэннаном. В нем буквально за несколько минут события разворачиваются от безобидного на первый взгляд чудачества до жестокой перестрелки, которая в итоге стоила полицейскому жизни. Видео Динкхеллера становится для многих новобранцев примером того, как может закончиться банальное задержание, если полицейский не будет действовать на упреждение.

«Видео Динкхеллера» можно посмотреть на YouTube. Обратите внимание: данное видео содержит сцены насилия и нецензурные выражения. Информация не рекомендуется к просмотру лицам, не достигшим совершеннолетия или со слабой психикой.

Подобное насаждение «императива опасности» создает диспропорцию между реальными угрозами и ожидаемыми и приводит к тому, что полицейские начинают считать насилие основным способом защитить свою жизнь. В результате создается разрыв между обществом и самими сотрудниками в оценке опасности работы полиции. Так, на вопрос о том, понимают ли американцы степень опасности, с которой сталкиваются полицейские, 86% сотрудников ответили «нет», в то время как 83% гражданских ответили «да».

Непонимание между обществом и полицейскими становится все серьезнее, и в итоге приводит к нормализации модели «они против нас». Некоторые полицейские не хотели бы, чтобы их дети пошли по их стопам, поскольку они «не чувствуют поддержку и находятся в состоянии войны с обществом». Символом этого противостояния стала «тонкая синяя линия» и вариация американского флага, где эта линия разделяет звезды и полосы.

Флаг США с «тонкой синей линией»
Флаг США с «тонкой синей линией» (Фото: Shutterstock)

Как можно реформировать полицию

Проблема, с которой столкнулась американская полиция, требует куда более решительных действий, чем создание общенациональной базы и запрет на удушающий прием. В числе самых популярных предложений — сокращение финансирования полиции, более глубокие и системные реформы и радикальный вариант — полное упразднение института.

  • Вариант с пересмотром финансирования полиции предполагает сокращение количества полицейских, однако некоторые исследования показывают, что в районах с высоким уровнем преступности 60% темнокожего и 74% испаноязычного населения хотели бы, чтобы полицейских, напротив, было больше. Кроме того, с увеличением длительности смен растет и вероятность того, что сотрудник или сотрудница будет проявлять жестокость на работе вследствие усталости.
  • Ответом может стать перераспределение средств в пользу локальных инициатив, направленных на поддержание благополучия и безопасности. В таком случае на вызовы, связанные с психологическими кризисами или употреблением наркотических веществ, смогут выезжать профильные специалисты, а не вооруженная полиция.
  • Сторонники упразднения института полиции также требуют перенаправить миллиарды, которые государство тратит сейчас на полицию, на здравоохранение, образование и борьбу с бедностью. Это, подчеркивают они, поможет существенно сократить потребность в полиции, ведь и сейчас полицейские в основном занимаются жалобами на шум, парковками — в среднем один полицейский за год задерживает лишь одного настоящего преступника.
  • Наконец, для сокращения разрыва между полицией и обществом департаментам следует разработать новые правила набора, которые позволят привлекать новобранцев из местного сообщества и таким образом разнообразить гендерный и расовый состав сотрудников. На 2016 год 71% сотрудников, принесших присягу, составляют белые, и 12,3% — женщины. При этом увеличение числа женщин в рядах полиции привело к уменьшению уровня домашнего насилия и связанных с ним смертей, поскольку жертвы начали чаще обращаться в полицию за защитой.

Особый путь

В отличие от Америки, новости о стрельбе и применении смертельных приемов при задержании в России — действительно редкое явление, поэтому, например, убийство Владимира Таушанкова в Екатеринбурге вызвало большой общественный резонанс.

А значит, на данном этапе решения США не подходят для нашей полицейской системы с ее родовыми травмами и особенностями.

«В России известные случаи полицейского беспредела остаются безнаказанными, а об огромном количестве этих случаев мы просто не знаем. У нас распространены пытки, подброс наркотиков и другие ужасающие вещи. Ничем не оправданное насилие полиции против людей не наказывается в судебном порядке. В этом смысле Россия действительно не Америка: такие истории в США выливаются в массовые протесты, увольнения начальников полиции, переизбрание мэров и других представителей и большую исследовательскую и активистскую работу совместно с правоохранительными органами. В России этого нет и не будет, пока нет хотя бы какого-то стимула к обновлению правоохранительных органов, который возникнет только тогда, когда появится реальная конкуренция политических программ и выборность власти», — рассказал «РБК Трендам» социолог Алексей Кнорре.

Российские массовые акции протеста также пока проходят без слезоточивого газа и резиновых пуль, однако полицейские часто применяют физическое насилие даже там, где без него можно было обойтись. Как и в случае с американской полицией, дело не в отдельных личностях, а в общей культуре и в методах подготовки сотрудников.

«Правоохранителей настраивают. Им говорят: «Те, кто выходят, выходят не ради выборов, а чтобы устроить Майдан, это люди, которые хотят дестабилизировать обстановку в стране. Это люди, которые выходят за деньги запада, которые хотят просто побуянить». И многие полицейские действительно верят в это», — говорит Алла Фролова — координатор юридической помощи «ОВД-Инфо» (включен Минюстом в реестр иноагентов).

Методы подготовки полицейских критикует и Игорь Бурмистров, работавший консультантом по вопросам специальной тактики на кафедре боевой и физической подготовки Северо-Западного института повышения квалификации ФСКН. По его словам, именно низкий уровень обучения приводит к избыточному применению силы, ведь сотрудники учатся только боевой подготовке, направленной на травмирование, а не грамотному задержанию без травм. Также повышает риск чрезмерно агрессивных действий со стороны полицейских и использование бронежилетов и касок.

Задержание в Москве летом 2019 года
Задержание в Москве летом 2019 года (Фото: ТАСС)

По мнению Алексея Кнорре, отчасти решить вопрос нарастающего полицейского произвола могла бы децентрализация, подразумевающая возможность полицейским управлениям на уровне региона или города самим решать, как и по каким нормативам работать:

«Для этого, конечно, глава полиции по региону должен быть независим от министра внутренних дел так же, как должен быть независим губернатор от президента. Один из вариантов — создание муниципальной полиции, которая работает с локальными проблемами: мелкой «административкой», работой с людьми и решением их проблем».

Второй момент — отсутствие работающей системы сдержек и противовесов:

«Ни прокуратура, ни уголовные суды реально не занимаются проверкой качества уголовных дел и вместе работают над одними и теми же целевыми показателями в режиме конвейера».

И, наконец, важно то, что полиция слишком часто пренебрегает своей основной функцией — помощью людям:

«Преступления часто не регистрируют или не работают по ним, отсутствует помощь жертвам — как с точки зрения возмещения ущерба, так и с точки зрения помощи, например, жертвам домашнего и сексуального насилия. Кажется, что в американской полиции такие проблемы давно более-менее решены».

Несмотря на рост гражданской активности и усиливающийся вместе с этим общественный запрос на ограничение полномочий полиции, потенциальная реформа предполагает лишь расширение прав сотрудников правоохранительных органов. В мае 2020 года правительство внесло в Государственную думу законопроект, который позволит полицейским использовать огнестрельное оружие при задержании в том случае, если преследуемый хоть как-то угрожает нападением, а также вскрывать транспортные средства «в целях спасения граждан, жизни и здоровью которых угрожает опасность».


Подписывайтесь также на Telegram-канал «РБК Трендов» и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.

Обновлено 02.03.2024
Главная Лента Подписаться Поделиться
Закрыть