«РБК Тренды» публикуют отрывок из книги экоактивистки и автора телеграм-канала «Экологиня» Елизаветы Юсуповской «Твой зеленый день. Как прожить 24 часа, не сломав планету».
Материал подготовлен в коллаборации с издательством АСТ.
Перед тем как отправиться на свидание, хочется, конечно, переодеться, а еще зайти в магазин. Во-первых, потому что надо закрыть «углеводное окно» после тренировки, во-вторых, чтобы на свидании больше разговаривать, а не есть, а в-третьих, в кафешках и ресторанах часто дают менее полезную еду, чем я готовлю себе дома. Ладно, кого я обманываю, я так редко готовлю дома что-то кроме завтраков, что сравнение не может быть релевантным. Чаще всего я просто беру запас творога, овощей, мясную заморозку, хумус и что-то сладкое. Моя продуктовая корзина скудна и скучна, потому что я всегда беру одно и то же. Вот и сейчас я планирую набрать творога без добавок, а если повезет, взять на ужин свежих огурцов и помидоров. Конечно, овощи лучше брать на фермерском рынке, но ближайший работает только по выходным, а я ем овощи почти каждый день.
Моя подруга тщательно изучает состав каждого продукта перед тем, как закинуть его в свою корзинку. В черный список всегда попадает сахар, пальмовые масла, маргарин, загадочные «трансжиры», а еще разные добавки, названий которых я не знаю. Я, конечно, посмеиваюсь над ее дотошностью, но чаще такой подход к собственному рациону вызывает у меня уважение. Следить за тем, что попадает в твой организм, правильно, главное не уходить в истерию и не начинать паниковать от каждого третьего ингредиента в составе.
У такой фобии даже существует название — хемофобия, боязнь всего ненатурального, страх перед продукцией, в составе которого есть ингредиенты, полученные путем искусственного синтеза. Страх перед «химией», основанный на эмоциях, а не на проверенной информации, может не только навредить здоровью человека, но и стать социальным явлением и общественным настроением, создав ненужную панику.
Хемофобия как явление возникла в 1960-е годы, когда в сельском хозяйстве стали повсеместно использоваться пестициды и инсектициды. Тогда же возник первый бум на экологичность, а вместе с ним энвайронментализм — идеология, направленная на защиту окружающей среды, появилась «хорошая» и «плохая» еда, репутация которой строилась на натуральности и близости к природе. То, что создано матушкой-природой, не может наносить вред, а все произведенное в лабораториях химиками в белых халатах вызывает опасения. Это поверхностное суждение не имеет ничего общего с реальным положением вещей.
Натуральные природные элементы зачастую могут быть гораздо более опасными. Известны случаи хронического и острого отравления больших групп людей селеном и кадмием из-за потребления зерна или риса, выращенного на почве, под которой находились естественные природные залежи этих токсичных элементов. Или, например, в жасмине присутствует компонент бензилацетат, который начинает распадаться при изготовлении «натурального» эфирного масла жасмина. А синтетический бензилацетат — и его аналог, синтезированный в лаборатории, безопасен и его невозможно отличить от оригинала. Но потребитель с большей вероятностью купит «абсолютно натуральное» масло, а не его химический аналог с тем же составом. В состав жевательных резинок и зубных паст входит карбамид, известный также под менее благозвучным названием «мочевина», его получают двумя способами. Первый, «химический», — реакция аммиака с углекислым газом. Второй, «натуральный», — переработка мочи крупного рогатого скота. Синтетический продукт в этом случае куда безопаснее, нежели тот, что добыт «естественным» путем. Примеров масса, в той же рыбе содержится ртуть, которая разрушает нейроны головного мозга. Но отказ от рыбы в рационе может привести к недостатку питательных элементов в организме, а концентрация ртути в морепродуктах ничтожно мала и не наносит вред здоровью.
Катастрофическое незнание школьного курса химии приводит к тому, что мы начинаем бояться всех слов, которые звучат как часть формулы. Слово «формальдегид» воспринимается как что-то ядовитое, но наше тело производит свой собственный формальдегид для различных физиологических процессов — от двух до трех микрограмм на грамм крови. В научных кругах даже существует своя шутка, высмеивающая страх неизвестных формулировок при отсутствии научных знаний. Речь идет про монооксид дигидрогена, название которого может напугать хемофобов, особенно если сообщить им, что они потребляют его ежедневно в огромных количествах. Монооксид дигидрогена — одно из научных названий воды.
В 1989 году три приятеля — Эриком Лехнер, Ларс Норпченер и Мэтью Кауфман — распространили в кампусе Калифорнийского университета листовки, предупреждавшие о заражении дигидрогена монооксидом. Листовки гласили следующее: «Недавно исследователи открыли факт заражения наших водопроводных систем опасным химикатом. Этот химикат бесцветный, безвкусный и не имеет запаха. Правительство не предприняло никаких попыток регулирования этого опасного заражения. Данный химикат называется дигидрогена монооксид (Dihydrogen monoxide). Несмотря на эти опасности, химикат активно и безнаказанно используется в индустрии. Многие корпорации ежедневно получают тонны химиката через специально проложенные подземные трубопроводы. Люди, работающие с химикатом, как правило, не получают спецодежды и инструктажа. Отработанный химикат тоннами выливается в реки и моря. Мы призываем население проявить сознательность и протестовать против дальнейшего использования этого опасного химиката».
На листовке было указано, что этот химикат используется в ядерных ректорах, химических и биологических лабораториях, способствует эрозии почвы, его вдыхание грозит смертельным исходом, а его употребление вызывает зависимость — без новой дозы жертва умирает в течение 168 часов. Казалось бы, шутка не могла пойти дальше, но в 1998 году член австралийского парламента запустил кампанию по запрету дигидрогена монооксида на международном уровне. В 2007 году член парламента Новой Зеландии направила министру здравоохранения просьбу о запрете опасного вещества. Даже в 2013 году, спустя 24 года после первого пранка, в Астраханской области общественность подняла панику из-за анонимного сообщения о техногенной аварии со сбросом в Волгу дигидрогена монооксида, но истерию прекратило МЧС. Эта забавная история показывает, как при отсутствии фактчекинга и критического мышления можно начать бояться даже воды.