Теории заговора всегда остаются в моде. Одни пользователи черпают знания о таинственных рептилоидах на YouTube, другие — читают в соцсетях о «неправильном» ходе истории, а третьи — гуглят информацию о якобы скрываемых от жителей Земли опасных астероидах. Как неоднозначно ни звучала бы та или иная теория, шанс найти своих поклонников есть у практически любой из них.
Конспирология распространена во многих странах. Так, в США почти 15% населения верят в теорию заговора, распространяемую группой QAnon — ее последователи верят в существование тайной организации влиятельных сатанистов и педофилов, включающей политиков, бизнесменов, актеров и королевские семьи.
В России цифры не менее выразительные: например, по данным ВЦИОМ, каждый пятый опрошенный считает прививки бесполезными или вредными для здоровья, и примерно столько же не считают ВИЧ опасным заболеванием. А почти половина россиян назвали высадку американских астронавтов на Луну в 1969 году фальсификацией.
Ничего особенного?
Профессиональное сообщество психотерапевтов не спешит делать выводов о том, имеет ли конспирология непосредственное отношение к расстройствам и медицинским диагнозам.
«Теории заговора свойственны нашей психике, и объяснений тому может быть сразу несколько. Это и мистическое мышление, которое по-прежнему живет внутри человека, и бинарная система мировоззрения с ее противопоставлением в духе «они-мы», и недоверие властям, и иллюзия избранности. Не стоит сбрасывать со счетов также реальные проблемы вроде экономического неравенства, пандемии, расизма, которые подпитывают конспирологический дискурс. Многие исследования подтверждают тезис o том, что чем выше в обществе степень социального неравенства, тем в большей степени подготовлена почва для процветания теорий заговора», — отметила Кристина Иваненко, кандидат психологических наук, доцент РАНХиГС.
Однако, по мнению американского психиатра Зива Коэна, у людей, которые уже имеют проблемы с психологическим здоровьем, повышается риск сконцентрировать свою жизнь вокруг теории заговора. А это, в свою очередь, может привести к депрессии или повышенной тревожности — поскольку конспирология провоцирует чувство незащищенности и негативное восприятие других людей.
С другой стороны, как отмечал профессор РАН и куратор связанных с COVID-19 исследований в Институте психологии Тимофей Нестик, вера даже в самые антинаучные теории может поднять человеку самооценку и вернуть ощущение контроля в ситуации, над которой он или она на самом деле не властны.
«Не навреди»
Пандемия значительно подстегнула актуальность этой проблемы — ведь борьбе с COVID-19 мешают теории заговора, распространяемые антипрививочниками, и дискуссия по этому вопросу вышла на всероссийский уровень. Несмотря на то, что психотерапевты и психиатры нередко встречаются с конспирологией, единого плана работы с такими пациентами у них нет. Известно, что резкое вторжение в «область заговора» может вызвать обратный эффект для здоровья конкретного пациента, а потому психотерапевты все чаще ищут индивидуальный подход.
«Специалиста по психическому здоровью интересует прежде всего то, как такая вера сказывается на психическом благополучии отдельно взятого человека. Некоторые исследователи и специалисты считают, что сама по себе убежденность в теории заговора не является психическим расстройством, но отмечают, что клиенты и пациенты демонстрируют увлеченность подобными идеями, которая может носить навязчивый характер, препятствовать работе, нарушать сон и негативно сказываться на отношениях с окружающими», — отмечает психотерапевт Ксения Смирнова.
США — один из самых значимых рынков для психотерапевтов. В этой стране за услугами, связанными с психическим здоровьем, только за 2020 год обратились более 40 млн человек против порядка 27 млн в 2002 году. Общие объемы рынка в стране оцениваются в $90 млрд, и ожидается, что к 2027 году эта цифра превысит $130 млрд. Несмотря на это, даже в США нет единого руководства, которое объясняло бы, как специалистам реагировать на рассказ пациентов о веру в какую-либо конспирологическую теорию. Поэтому терапевты и психиатры нередко, как и в России, вырабатывают свой подход.
В обзоре стратегий, опубликованном в марте 2021 года некоммерческой образовательной организацией Psychotherapy Networker, особое внимание уделяется важности интереса, сострадания, эмпатии и терпения. Специалисты призывают к эмоциональной щедрости, которую многие из тех, кто не верит в теории заговора, давно исчерпали.
Особенности мышления — важный фактор, который должен учитывать специалист, отмечает Ксения Смирнова. «Когда теория заговора или вера в нее не оказывает или имеет минимальное влияние на жизнь человека, не стоит акцентировать на этом внимания в терапии», — отмечает психотерапевт. По ее словам, перед специалистом стоит задача не «склонить» человека на свою сторону, а призвать человека к критической оценке своих идей.
Систематический подход
Специалисты из США придерживаются схожей концепции, отчасти развивая ее. Как отмечает Зив Коэн, психотерапевтам следует аккуратнее расспрашивать пациентов об их конспирологических убеждениях, чтобы не вызвать у них подозрений по отношению к самому терапевту. Вместо этого специалист советует коллегам определить, может ли убежденность в теории заговора помогать человеку, формируя в нем чувство сопричастности тайным знаниям, и начать с поддерживающей терапии, делая акцент на сопереживании одиночеству, депрессии или тревоге пациента, изучая здоровые модели поведения, которые помогут ему справиться с ситуацией.
Когда пациент лучше справляется со своими эмоциями, Коэн переходит к психодинамической терапии или когнитивно-поведенческой терапии, которые помогают выявлять мысли и факторы, определяющие выбор человека. По мере прогресса и выстраивания доверительных отношений с пациентом Коэн замечает, что его поведение меняется, и человек чувствует себя более защищенным, не находясь в тисках веры в теорию заговора.
В целом Коэн считает, что специалистам нужно разработать новые парадигмы относительно теорий заговора, признавая их в качестве потенциальной угрозы благополучию человека. А затем — разработать новые подходы к лечению таких пациентов и донести до общества сведения о том, как теории заговора влияют на человека. Будут ли эти призывы восприняты всеми специалистами по ментальному здоровью — остается вопросом.