Бизнес оправился, но люди болеют
— Как себя ощущают сейчас корпоративные клиенты банка? Насколько они оправились от кризиса, вызванного пандемией?
— Если не брать в расчет последние несколько недель, когда мы увидели очередной всплеск заболеваемости ковидом, то можно сказать, что малый и средний бизнес в целом восстановился. Некоторые сегменты не смогли выйти на допандемийные уровни, но многие нашли новые бизнес-модели и чувствуют себя даже лучше, чем до пандемии.
В некоторых сегментах виден значительный рост — как стоимости продукции на мировых рынках, так и рентабельности компаний. Например, дефицит в автомобильном секторе привел к тому, что все машины выросли в цене. И дилеры довольно много зарабатывают на продажах, чего не случалось уже долгое время. Да и в целом торговля чувствует себя крайне неплохо, не только рынок автомобилей.
— В целом компании стабильно платят по своим обязательствам?
— В начале пандемии порядка 20% клиентов пришли за реструктуризацией кредитов, которую мы предоставляли в рамках как государственных, так и собственных программ поддержки. По истечении шести месяцев уровень дефолтов среди них — всего 0,2%. То есть платежеспособность практически восстановлена.
Растет госзаказ и лизинг
— Какие отрасли сейчас лучше всего себя чувствуют и кредитуются активнее других?
— Мы как банк больше концентрируемся на малом и среднем бизнесе. То есть те рекорды, которые сейчас идут на сырьевых рынках, нас не очень затрагивают.
Среди наших клиентов можно выделить сегмент бизнеса, работающий с госзаказом. Это сложно назвать одной отраслью — здесь и поставки, и производство, и услуги. Но благодаря госзаказу все это развивается стабильно и предсказуемо.
Кроме того, мы видим высокую активность в лизинговой деятельности. В последнее время все сильно выросло в цене, включая те же автомобили — как легковые, так и грузовые. Поэтому вместо покупки оборудование и транспорт берут в лизинг.
— А есть понимание, кто так и не смог восстановиться после 2020 года?
— Среди наших клиентов сложно выделить сегмент, который пострадал целиком. Возьмем гостиничный сектор. Гостиницы в центре Москвы или Питера, которые используются для бизнес-поездок или въездного туризма, переживают определенную стагнацию. Но те, что востребованы для внутреннего туризма в Сочи или других туристических регионах России, имеют очень неплохие финансовые показатели.
Поэтому как банк мы не вводим отраслевых ограничений и кредитуем все сектора. Мы больше ориентируемся не на отраслевую принадлежность, а на финансовое состояние той компании, которая к нам приходит. Стараемся посмотреть на прошлое, спрогнозировать будущее на основании тех показателей, которые есть.
Просрочки по потребкредитам тоже считаются
— Помимо слабого финансового состояния, что еще обычно служит стоп-факторами?
— Раскрыть все факторы мы не можем. Но кредитная история крайне важна как для физического лица, так и для предпринимателя. К сожалению, не все бизнесмены это понимают и нередко допускают просрочки по потребительским кредитам. Зачастую банк принимает это во внимание.
— То есть с просрочками в потребительской кредитной истории предприниматель может не рассчитывать на деньги?
— В таких случаях мы готовы смотреть индивидуально. Но акцент здесь будет на наличие залогов или каких-то других опций, которые позволяют подтвердить веру предпринимателя в свой бизнес.
— Как в целом вы оцениваете уровень доступности кредитов для МСБ с начала пандемии? И можно ли его повысить?
— В нашем случае эта доступность растет. Портфель малого бизнеса последние пять лет у нас находился приблизительно на одном и том же уровне. Но после кризиса мы приняли для себя новую стратегию, и портфель вырос с начала года примерно на 70%.
Сегодня и мы, и большинство коллег прикладывают очень много усилий для того, чтобы минимизировать усилия со стороны предпринимателя для получения кредитов. Многие продукты переходят в онлайн, сокращается число бумажных документов и срок рассмотрения заявок. Банк старается получать максимум информации, запрашивая ее в различных организациях с согласия клиента.
Поэтому в целом доступность кредитов не то чтобы автоматически, но довольно сильно растет в связи с автоматизацией и цифровизацией процессов.
Кроме того, банки начинают смотреть на кредитование малого бизнеса практически как на аналог розничных продуктов. Решения все чаще принимаются на основе скоринговой, а не индивидуальной оценки. Скоринговые продукты были всегда, но сейчас их количество растет, а суммы увеличиваются. Это, с одной стороны, снижает индивидуальность подхода. С другой, повышает доступность кредитов.
Кредит одобрят без человека
— Выдачу каких сумм банки доверяют скоринговым моделям?
— Максимальная сумма, которую мы можем выдавать в рамках скоринга, составляет ₽10–20 млн. Дальше уже смотрим более индивидуально. Например, банковские гарантии — а у нас их портфель достигает практически ₽30 млрд — мы выдаем полностью на основе скоринга. Все решения принимаются внутри одного дня, зачастую — в течение нескольких часов.
— Сколько обычно занимала индивидуальная оценка?
— Дни или недели. Сейчас мы в некоторых процессах пытаемся выстроить автоматическое принятие решений по кредиту без участия человека. Вместо него это будет делать робот. Соответственно, мы будем биться уже не за часы, а за минуты.
— Какие именно решения будет принимать робот?
— Первый сегмент — это банковские гарантии. Речь идет о небольших суммах от одного до нескольких миллионов рублей. Целесообразность участия человека здесь уже не очевидна. Те стандартизированные проверки, которые мы обычно проводим, можно автоматизировать.
Собственно, сейчас мы заканчиваем процесс автоматизации. Надеюсь, что в этом году мы запустим на небольших суммах автоматические проверки кредитных историй и других параметров.
— Мы идем к тому, что все решения в рамках кредитного процесса будут принимать роботы?
— Банки точно могут автоматизировать все рутинные операции, повторяющиеся однотипные решения. Но я считаю, что вряд ли мы дойдем здесь до 100%.
— Почему? Робот не сможет провести индивидуальную оценку заемщика?
— Возможно, и сможет, но это будет уже не робот, а искусственный интеллект, обученный на основе большого количества данных. Пока мы от этого далеки.
Продукты адаптируют под ниши
— Какие новые продукты и сервисы сейчас появляются на рынке?
— Принципиально новые банковские продукты придумать сейчас достаточно сложно. Скорее придумывается то, как их можно адаптировать для различных задач.
У каждой отрасли свои потребности. Например, запрос парикмахерских очень далек от запроса тех компаний, которые работают с госзаказом. Если первым нужен эквайринг или небольшой зарплатный проект, то вторым — банковские гарантии на сопровождение контракта и кредитование на его реализацию.
Сделать одно универсальное решение для них невозможно. Поэтому мы пошли по пути разработки нишевых историй.
— Какие ниши в приоритете?
— Первая — госзаказ. Мы видим тенденцию к увеличению доли малого бизнеса в исполнении различных контрактов. Помимо госгарантий и кредитов, мы смотрим и на небанковские продукты, которые можно включить в пакет услуг.
Вторая ниша — компании, работающие с маркетплейсами. У них довольно специфические потребности, а модель работы не похожа на другие сегменты с точки зрения продаж. Здесь мы изучаем возможности интеграции с отдельными сервисами, предоставления финансирования компаниям.
— Вы дополняете свои предложения небанковскими продуктами?
— Совсем недавно мы запустили предоставление бухгалтерских услуг. Многие банки, создавая подобные сервисы, пытаются привязать клиента к своему сервису. Но мы пошли по другому пути и выбрали вариант партнерства. У нас есть несколько крупных партнеров-контрагентов, которые предоставляют бухгалтерские услуги. Конкретную компанию клиент может выбрать сам.
Мы также изучаем возможность партнерств, которые позволят давать нашим клиентам какие-то скидки на финансовые сервисы. За счет того, что мы будем приводить своих клиентов «оптом», они получат более интересные условия, чем поодиночке.
Банки предоставят больше кредитов и услуг
— Растет ли сегодня спрос на банковский консалтинг?
— Сегодня многие страны, включая Россию, усиливают меры по борьбе с отмыванием денежных средств и финансированию преступлений. И здесь компании нуждаются в консалтинге. Разумеется, мы не консультируем по поводу того, как отмывать деньги. Но мы помогаем добросовестным компаниям с тем, чтобы случайно не попасть под ограничения и блокировку счета.
Когда служба финансового мониторинга отслеживает рынок, она не может анализировать каждую операцию в отдельности. Поэтому используется большое количество скоринговых моделей. Одни операции считаются более рискованными и подозрительными, другие — менее.
Мы создали call-центр, который при наступлении подозрительных событий взаимодействует с клиентами и пытается разобраться, насколько платежи действительно связаны или не связаны с отмыванием средств.
Вообще в таких ситуациях у банка есть два возможных алгоритма действий. Первый — просто сообщить, что ваши операции признаны подозрительными, и заблокировать счет. Другой вариант — проконсультировать предпринимателя и, если он попал в список подозрительных по ошибке, помочь ему вернуться в бизнес. Мы действуем по второму сценарию и оказываем поддержку своим клиентам.
— Как в целом, на ваш взгляд, изменятся отношения банков и компаний в обозримом будущем? Какие здесь намечаются тренды?
— Во-первых, за счет анализа все большего объема данных, развития скоринговых продуктов банки начнут больше кредитовать малый бизнес. На рынок приходят новые цифровые платформы, способные предоставить о бизнесе больше информации. Государство также готово поделиться данными о компаниях.
Все это должно вести к тому, что доступность кредитных ресурсов будет увеличиваться. То есть масштабировать и развивать бизнес при поддержке банка станет проще.
Во-вторых, банки стараются закрывать все большее количество головных болей предпринимателей, включая бухгалтерскую и юридическую поддержку. Кредитные организации становятся своего рода «супераппами», которые позволяют бизнесмену не отвлекаться от основных задач.
Также мы видим, что бизнес, особенно в сегменте b2c, переходит в онлайн. Поэтому банкам нужно быть к этому готовым к такому переходу, корректировать модели оценки бизнеса и предлагаемые продукты.