Нулевой травматизм и «зеленая» энергия: к чему стремятся золотодобытчики

Чем отличается ESG в золотодобыче

Вызовы в сфере ESG, с которыми сталкиваются золотодобытчики, знакомы любой крупной промышленной компании. Они касаются всех трех основных аспектов ESG — экологического, социального и управленческого. Но поскольку речь идет о добыче природных ресурсов, экологический аспект занимает особое место.

Как и другие отрасли, в работе с ESG золотодобыча опирается на Цели устойчивого развития (ЦУРы) ООН. Но есть и дополнительные отраслевые ориентиры. Прежде всего, принципы деятельности, разработанные Международным советом по горному делу и металлургии (ICMM).

Зеленая экономика Что такое устойчивое развитие?

«ЦУРы ООН — достаточно общие, и могут быть применимы к человеку, компании, государству. ICMM переложила эти цели на добывающую отрасль, учитывая особенности технологий, производства, локализации», — объясняет директор по устойчивому развитию «Полюса» Дарья Григорьева.

В документах ICMM отражены специфические для горнодобывающих компаний моменты. Например, управление хвостохранилищами — специальными сооружениями для хранения жидкой фазы отходов, образованных при обогащении руды. Отдельным пунктом стоит обеспечение здоровья и безопасности. Принципы ICMM предполагают, что компания должна постоянно стремиться к улучшению охраны труда и промышленной безопасности. Конечная цель — нулевой ущерб жизни и здоровью сотрудников.

Эти принципы подкреплены различными руководствами и чек-листами. Они помогают интегрировать ESG во все аспекты деятельности и корректно выстраивать систему устойчивого развития. «Но в мире пока нет компании, которая на 100% выполняет все обозначенные ICMM принципы. Скорее это некоторый идеальный образ горнодобывающей ESG-компании будущего, к которому мы стремимся», — добавляет Григорьева.

Дарья Григорьева (Фото: «Полюс»)

Как отчитывается отрасль

В России большинство золотодобывающих компаний имеют средние или низкие оценки по показателям ESG, отмечает рейтинговый аналитик Михаил Капцов из службы RAEX-Europe, которая составляла ESG-рэнкинг золотодобытчиков. Это связано с тем, что в публичном поле пока мало информации о работе в сфере устойчивого развития. Практики отчетности только развиваются, и полностью раскрывают данные лишь несколько участников рынка.

Зеленая экономика Кто стал самой «зеленой» компанией России — июньский рейтинг RAEX

В «Полюсе», который занимает в рэнкинге второе место, начали заниматься вопросами ESG в 2012 году. Первый отчет по устойчивому развитию вышел в 2015-м. С каждым годом объем раскрываемых данных увеличивался, и сейчас компания отчитывается по 128 нефинансовым показателям.

Помимо основного отчета, «Полюс» выпускает тематические документы. Например, в 2021 году вышел первый «Водный отчет», в котором подробно описаны практики в сфере водопотребления. Также планируются отчеты по мониторингу биоразнообразия и безопасности хвостохранилищ.

Система управления в области устойчивого развития стала частью операционной модели золотодобытчика. Она определяет требования ко всем этапам жизненного цикла объектов — от геологоразведки до закрытия или консервации.

«Устойчивое развитие в «Полюсе» прошло эволюцию от раскрытия нефинансовых результатов до стратегического консалтинга внутри компании. Такая трансформация отвечает ожиданиям стейкхолдеров и требованиям рынка», — объясняет Григорьева.

Изменение климата: «зеленая» энергия и сертификаты

В золотодобыче заметен тренд на декарбонизацию, говорят в RAEX-Europe. По экспертным оценкам, к 2030 году углеродоемкость энергии, используемой отраслью, может снизиться на 35%. Основная причина — переход игроков от собственной генерации из ископаемых источников на «зеленую» энергетику.

За последние три года «Полюс» снизил удельные выбросы парниковых газов на 28% — с 0,063 тонн CO2-эквивалента на тонну переработанной руды до 0,045. А в прошлом году стал первой крупной золотодобывающей компанией в мире, которая целиком покрывает свои потребности в электроэнергии за счет возобновляемых источников энергии.

Компания заключила прямые договора с гидроэнергетиками, в результате доля «зеленой» энергии в общем объеме потребления приблизилась к 90%. «Оставался люфт, который мы не смогли закрыть прямыми договорами», — вспоминает Григорьева. Тогда в «Полюсе» приняли решение о покупке «зеленых» сертификатов I-REC, чтобы компенсировать выбросы парниковых газов. В итоге компания стала 100% «зеленым» потребителем электроэнергии.

«Мы понимаем, что сертификаты — это временный финансовый инструмент на тот период, пока мы на 100% не перешли на прямые договора с поставщиками возобновляемой энергии. Но мы двигаемся к этой цели», — заверяют в компании.

Зеленая экономика Что такое «зеленые» облигации

Потребление воды: замкнутый цикл и использование попутной воды

Золотодобывающее производство требует много воды, которая используется как гидротранспорт, и на встречах с аналитиками регулярно звучат вопросы о дефиците этого ресурса, рассказывает Григорьева. «В России это звучит не так остро, но, например, для африканских стран проблема очень актуальна. Там производственные компании, которые используют много воды, по сути отбирают ее у местного населения», — отмечает она.

«Полюс» работает в бассейнах четырех крупных рек — Енисея, Ангары, Лены и Колымы — и риск дефицита воды здесь минимален. Тем не менее, компания постоянно снижает объем потребления из природных источников. В 2016–2020 годах удельный забор свежей воды в расчете на тонну переработанной руды снизился на 28%.

Примерно половину своих потребностей «Полюс» покрывает за счет водопритока при разработке месторождений. Кроме того, в производственный оборот берут дождевую и талую воду. Чтобы и дальше снижать потребление из скважины, компания хочет использовать больше попутных и карьерных вод, которые сейчас сбрасываются после очистки.

На рудных активах золотодобытчика работает замкнутая система водооборота. Благодаря ей почти вся использованная вода (93,5%) повторно возвращается в производственные процессы.

Отходы: новый стандарт по хвостохранилищам

В 2019 году в Бразилии произошла крупная авария на хвостохранилище горнодобывающей компании Vale. Прорыв дамбы привел к экологической катастрофе и гибели людей. Это обратило внимание отрасли на существующие здесь социально-экологические риски.

Через несколько месяцев инвесторы, представляющие Mining and Tailings Safety Initiative (Инициативу по безопасности горных работ и хвостохранилищ), направили запросы в 700 золотодобывающих компаний с требованием раскрыть данные по хвостохранилищам. Ответили 400, включая «Полюс». «Нам было интересно собрать и обсудить эту информацию внутри компании. Раньше казалось, что это технические данные, которые мало кому интересны», — говорит Григорьева.

Вскоре появился Глобальный стандарт по управлению хвостохранилищами. Его совместно разработали ICMM, сообщество инвесторов Principles of Responsible Investment и UNEP (UN Environment Programme — Экологическая программа ООН). Позже в поддержку Глобального стандарта ICMM выпустила сборник лучших практик и протокол соответствия, по которому любое хвостохранилище можно проверить на соблюдение стандарта.

В «Полюсе», который участвовал в разработке этих документов, ожидают, что на внедрение понадобится 3–5 лет. Новый стандарт и все руководства к нему есть в открытом доступе. Поэтому разработчики надеются, что новые правила внедрят не только участники ICMM, но и другие добывающие компании, и это приблизит горнодобывающую отрасль к безаварийному будущему.

Зеленая экономика Климат доверия: как ESG-регулирование защищает инвесторов от обмана

Социальные показатели: безопасность и здоровье

Поскольку речь идет о сложных и зачастую опасных производствах, среди социальных аспектов золотодобыча отдает приоритет безопасности и охране труда. Несколько лет назад в «Полюсе» на общекорпоративном уровне ввели KPI по безопасности. Он распространяется на всех сотрудников компании — от рядовых работников до высшего руководства.

KPI опирается на два показателя. Во-первых, на шкалу Брэдли, которая отражает уровень культуры безопасности. Во-вторых, на коэффициент LTIFR — частоту травматизма с временной потерей трудоспособности в расчете на 200 тыс. рабочих часов. В 2020 году культура безопасности по шкале Брэдли в «Полюсе» поднялась с 2,4 до 2,6 баллов. Уровень травматизма по LTIFR составил 0,10: такой показатель считается хорошим ориентиром по отрасли.

Недавно компания начала разрабатывать систему управления рисками, который охватит сразу три крупных направления — охрану окружающей среды, охрану труда и промышленную безопасность. «Мы хотим обеспечивать такой уровень безопасности, при котором сотрудники «Полюса» и компаний-подрядчиков будут всегда возвращаться с работы, не получив ни малейшего вреда здоровью», — говорят в компании.

На фоне пандемии коронавируса в фокусе внимания также оказалось здоровье персонала и подрядчиков в тех аспектах, которые не связаны с производственным травматизмом. «Компании, у которых есть программы по заботе о здоровье сотрудников, налажены медосмотры и так далее, намного легче прошли 2020 год», — рассказывает Григорьева.

Почему роль ESG будет расти

В 2020 году отношение к ESG-повестке изменилось сильнее, чем когда-либо: она стала играть критическую роль в большинстве отраслей. «Сегодня ESG — одна из наиболее часто звучащих тем на собраниях советов директоров крупных компаний. Эти вопросы обсуждают как через призму стратегии и рейтингов, так и из фокуса управления рисками и предотвращения кризисных ситуаций», — рассказывают в «Полюсе».

Для инвесторов устойчивое развитие также становится определяющим фактором. «На каждой встрече с инвесторами это вопрос номер один для обсуждения», — рассказывал председатель правления Pan American Silver и Equinox Gold Росс Бити на отраслевой конференции AME Roundup 2021.

В дальнейшем повышенное внимание к ESG может обеспечить компаниям не только доверие инвесторов, но и прямую коммерческую отдачу. На той же конференции эксперты не исключали, что металлы будут оцениваться по-разному в зависимости от того, каким образом они добыты. И продукция, полученная на основе устойчивых практик, будет продаваться дороже.