К последней из них мы и обратимся в этом разборе.
Loading…
Часто самые интересные идеи приходят в голову, когда занимаешься рутиной: моешь посуду, готовишь еду или, например, чистишь список контактов в телефоне. Этим и занимался шоураннер «Черного зеркала» Чарли Брукер, когда вдруг увидел контакт знакомого, который умер некоторое время назад. Брукер подумал: «А что, если бы он был жив, и я бы смог поговорить с ним?»
«Сан-Джуниперо» — не только одна из интереснейших серий с точки зрения сценария.
Во-первых, она удостоилась премии «Эмми» 2017 года за лучший мини-фильм или эпизод сериала, попала в первую пятерку наиболее высоко оцениваемых эпизодов на IMDb и получила высокие зрительский рейтинг и оценку кинокритиков на Rotten Tomatoes — в первую очередь благодаря тому, как обыгран стержневой сюжетный твист, который для научной-фантастики новостью не был.
Во-вторых, Чарли Брукер выступает одновременно и шоураннером сериала, и автором большинства сценариев, так что практически все, что есть в финальной версии, в итоге попало на экраны.
В-третьих, написав серию о технологии будущего, Брукер рассказал прежде всего историю о людях, а не о технологиях, но при этом мастерски продемонстрировал, как технология симуляции реальности могла бы выглядеть и к каким последствиям с точки зрения общественной жизни могла бы привести.
Сюжет
Действие начинается в городке Сан-Джуниперо в 1987 году, который выглядит так, как можно представить себе Калифорнию восьмидесятых: ночь, море, пляж, диско-бары, неоновые вывески, Рональд Рейган на экране телевизоров в магазине бытовой техники, в кино крутят «Иствикских ведьм». Застенчивая девушка Йорки идет по улице городка, оглядываясь вокруг, словно турист.
Тут нужно сделать важную оговорку.
Ностальгия по восьмидесятым и девяностым в какой-то момент захватила массовую культуру, и, кажется, теперь ее оттуда не вытравить. Но здесь авторы играют не с сентиментальными чувствами зрителя (хотя и имеют их в виду), но с ностальгией героини, которая с помощью симуляции реальности вспоминает свою молодость, и в начале серии мы следим именно за ней.
К слову, ее действия не имеют никакой существенной привязки к сеттингу: Йорки — просто застенчивая девушка, которая впервые приехала в город и идет в бар. Там громко играют культовые песни того времени, кто-то танцует, кто-то играет на автоматах. Йорки чувствует себя неуютно и садится в углу со стаканом колы. Если вы тоже интроверт и боитесь шума и большого скопления людей, сопереживать ей нетрудно.
Вдруг к Йорки подсаживается темнокожая девушка Келли. Ее бывший парень Уэс пытается снова наладить отношения, но Келли его отшивает, и на очередное напоминание о том, что им осталось два часа тридцать пять минут (ремарка пока не кажется зрителю важной), просит оставить ее в покое и дать поговорить с подругой, которой пять месяцев осталось до смерти. В данном случае — это шутка и способ отвязаться от навязчивого молодого человека, но зловещее напоминание о всевластии времени еще будет преследовать зрителей.
Таких настораживающих фраз в дальнейшем, до раскрытия их реального значения, будет еще немало. Например, когда девушки едут на пляж, выясняется, что Келли уже пару месяцев «зависает» в Сан-Джуниперо. «Но я, наверно, тоже турист, как и ты», — говорит она. Или взять сам образ города, который можно посетить строго по субботам, но мы еще не понимаем, почему.
Впервые нам четко обозначают, что дело происходит в симуляции, примерно через полчаса: Уэс, которого встретила Йорки во время поисков подруги, советует проверить «в восьмидесятом или в девяностых-нулевых».
Параллельно с основной сюжетной линией нас знакомят с законами мира. Например, сидя на крыше, героини размышляют, сколько человек, чье сознание загружено в Сан-Джуниперо, на самом деле мертвы (точнее, «на постоянке») — примерно восемьдесят пять процентов. А позже, наконец, выясняется, что и самой Келли осталось жить в реальности три месяца, а за пределами Сан-Джуниперо обеих разделяют лишь двести миль.
И только теперь нам показывают настоящую жизнь недалекого будущего.
Обратим внимание: рассказ о технологии и принципах ее действия аккуратно припрятан за занавесом, чтобы появиться в строго нужный момент, когда романтический конфликт серии максимально обострился: свобода и открытость против предрассудков и «узкого» мышления. При этом благодаря многочисленным намекам мы уже готовы к тому, какими увидим героев.
Пожилая Келли, приехавшая навестить реальную Йорки, входит в небольшую комнату, где на кровати лежит парализованная подруга в шейной шине. Она слышит, но не может реагировать. Мы узнаем, что она планирует загрузиться в Сан-Джуниперо, при этом мало кто навещает ее перед тем, что деликатно именуется «переходом». Выясняется, что в свои двадцать один Йорки совершила перед родителями каминг-аут, они отреагировали не лучшим образом, после чего Йорки уехала ночью кататься и попала в аварию. С тех пор прошло больше сорока лет: большую часть жизни Йорки провела в парализованном состоянии, так что Сан-Джуниперо для нее — возможность вновь почувствовать себя свободной и владеющей своим телом. То, что казалось Келли — и зрителю — застенчивостью, оказалось драмой более глубокого свойства.
И только на этом моменте нам раскрывают подробности технологии: люди могут сойти с ума, слишком долго пребывая в симуляции, поэтому время лимитируют, а саму технологию официально именуют «иммерсивной ностальгической терапией».
Вечно молодой, вечно пьяный — персональный рай. Для перехода «на постоянку» — эвтаназии — нужны подписи лечащего врача и члена семьи, но религиозные близкие Йорки на такое бы не согласились, поэтому она собирается заключить брак с мужчиной по имени Грег. Поскольку церемония «перехода» должна произойти уже на следующий день, Келли просит загрузить ее к Йорки напоследок, где предлагает жениться на ней, и та с радостью соглашается. На следующий день Йорки отключают от аппарата жизнеобеспечения, а в субботу Келли приходит навестить ее в Сан-Джуниперо.
Это не единственный сюжетный твист, который ожидает зрителя по ходу серии, но важно здесь то, как по-разному можно относиться к самой идее симуляции после смерти: как к новой реальности и возможности вечной, полноценной жизни или как к временному пристанищу, которое все же оставляет неприятный осадок и заставляет уйти — из симуляции в настоящий мир, если ты лишь посетитель, или насовсем, то есть перестать существовать: попытки суицида, судя по всему, нередки в Сан-Джуниперо.
О чем это
Довольно поверхностным было бы сказать, что «Сан-Джуниперо» — эпизод об эвтаназии и ностальгии. Конечно, да, но он еще и о чем-то большем: о выборе. Нет, ты не зависишь от предрассудков общества, не связан памятью дорогих людей — они одобрили бы любой твой выбор, потому что любили тебя. Поэтому ты можешь выбирать сам. И ты можешь не выбирать страдание. И если мучительной неизвестности предпочитать определенность виртуальной реальности — почему, собственно, и нет? Если разница проявляется всего лишь в таких незначительных деталях, как нестарение и невозможность причинить себе урон.
Мы привыкли жить на автомате, словно NPC в видеоигре, но правда в том, что выбирать мы можем в любой момент времени — и лучше предпочесть свою реальность, которую ты волен конструировать сам, реальностям других людей, которые навязывают тебе свою точку зрения.
«Сан-Джуниперо» — отличная фантастика, рассказывающая прежде всего о человеческом опыте жизни в хаотичном мире и раскрывающая эту тему на примере гипотетической технологии будущего.
А как на самом деле
Техноэнтузиасты и правые акселерационисты вроде Рэя Курцвейла любят говорить о том, что уже через 10-15 лет мы сможем переносить сознание на цифровой носитель, и человечество получит возможность загрузиться на коллективный сервер (надо полагать, с предзагруженными цифровыми сервисами от PayPal и Amazon). Вот и компьютеры уже пытаются моделировать человеческий мозг — поэтому реальность Сан-Джуниперо не за горами.
С этой версией будущего связано множество проблем технического характера (пока нет ни одного доказательства того, что человеческое сознание целиком можно вообще куда-то перенести), но есть и проблема чисто психологическая.
Как вообще понять, находясь в виртуальной реальности, что перед тобой — не бот, а настоящий человек? Как отличить реальное от нереального, мертвое от неживого? И не вызовет ли такой мир эффект «зловещей долины»: когда вроде бы знакомое вблизи отличается мелкими деталями и вызывает отторжение?
И не оттого ли многие в Сан-Джуниперо (напомню, на 85% — мертвые люди) пытаются совершить суицид? Какие мощности нужны для хранения такого количества информации, и кто ее будет контролировать?
«Черное зеркало» — сериал о том, что технологии — меч обоюдоострый, и то, что упрощает нам жизнь, в другой ситуации может жизни губить и калечить. А лучшие истории — всегда истории о людях, а не о технологиях. Даже если в этих историях понятие «человек» оказывается под вопросом.