Учебная тревога: что ждет образование в будущем

Наши собеседники:

• Александр Ларьяновский, управляющий партнер Skyeng;
• Вадим Кулик, заместитель президента-председателя правления ВТБ;
• Андрей Галиев, член Комитета гражданских инициатив;
• Екатерина Шульман (включена Минюстом в реестр иноагентов), на момет публикации — доцент кафедры госуправления и публичной политики Института общественных наук в РАНХиГС;
• Владимир Мау, ректор РАНХиГС при Президенте РФ.

Александр Ларьяновский: «Образование стало не престижно как форма повседневной деятельности»

1. Сейчас все говорит о том, что основные формальные институции не успевают за скоростью изменений: это видно по тому, сколько появилось компаний, предоставляющих услуги по дополнительному образованию. Оно как буфер ошибок: если бы школа, вузы, традиционное бизнес-обучение успевали, частному бизнесу просто не было бы места. И можно смело говорить, что в перспективе пяти лет этот кластер будет отставать и дальше: он не способен за это время измениться.
2. Традиционное образование было монополистом на рынке экономики внимания и всего, что касалось возможностей для саморазвития. Но мир изменился, а оно нет. Теперь образование не престижно, как форма повседневной деятельности.
3. Рынок труда и рынок образования — это один и тот же рынок. У нас слишком многое зависит от карьеры: где твои дети учатся, чем лечатся твои родители, что ты ешь, где ты спишь. Это все карьера.
4. В будущем может появиться персональный ассистент, образовательный и профессиональный навигатор, который будет предупреждать об изменениях в отрасли, давать прогнозы относительно возможного выбранного пути развития и советовать приобретение определенных необходимых навыков.Так мы сразу решаем проблему с мотивацией: ты понимаешь, зачем ты учишься, сразу появляется некоторая «дорожная карта». И тогда мы получим куда большую осознанность в подходе к образованию, чем имеем сейчас.

Вадим Кулик: «В будущем будут нужны Т-shaped-люди»

1. Все цифровое развитие общества движется в сторону доведенной до предела персонализации, и в образовании будет происходить все то же, что и в других отраслях. Мы начинаем понимать интересы и взаимодействовать не с большими группами людей, не с сегментами, а с каждым отдельным человеком.
2. Мы не знаем точно, какие профессии и роли появятся завтра, но уже точно можем сказать, что будущее принадлежит «гибридным» айтишникам. Никакой ИТ-специалист сам по себе не сможет спроектировать многоплановые системы: все сейчас находится на стыке ИТ и какой-то базовой специальности. Таких людей называют Т-shaped — это те, у кого две специальности или больше. Нужен сплав нескольких компетенций, чтобы справляться со сложными задачами будущего.
3. Появление лучшего или нового решения знаменует появление дефицитной компетенции. Задача — сделать ее массовой. Поэтому приходится вкладываться в привлечение в команду людей, которые продуцируют это знание, являются внутренними коучами, а также приобретать разные курсы, проводить внутренние семинары, выстраивать партнерства с разными компаниями. Этот подход по превращению уникальной «штучной» компетенции в массовую и дает возможность создавать продукт будущего, а не сегодняшнего дня.
4. Доступ к лучшему преподавателю вместе с переходом образования в онлайн станет проще: сейчас можно записаться на модули MIT, например, или других передовых вузов. В этом смысле найти равновесие с государством будет просто, потому что ему со временем придется признавать определенный объем пройденных курсов, если они подтверждаются соответствующими сертификатами.

Андрей Галиев: «Нам нужна гибкая, позволяющая свободу, система финансирования школьного образования»

1. Самая большая проблема в том, что мы как общество, как страна, как государство, не понимаем, что нам нужно от системы образования. Скажу страшную вещь, но в России нет стратегии развития образования. Нет ни документа стратегического планирования, который обязан быть по закону о стратпланировании. Ни целостной, обсуждаемой с профессиональным сообществом, а затем и обществом, концепции школьного образования.
2. У нас до сих пор действуют школы индустриального типа, прошлой эпохи. Когда предполагается наличие некоего критического или минимального объема знания, которое нужно переложить из головы в голову — от учителя ученику, в групповом варианте.
3. В современном мире образование — неотъемлемая часть воспитания. Но это то, что не передается фронтальным образом в процессе тренировки памяти. Мы говорим, что парадигма смещается от этой фронтальной передачи в сторону компетентностей разного рода. Для меня же все это — разные стороны одной компетентности: умения учиться и стремления узнавать что-то новое, развиваться.
4. Школа остается для большого числа родителей (и их детей) социальным сейфом, а не социальным лифтом. Люди голосуют рублем за систему образования, альтернативного общему государственному. Соответственно, там появились деньги, туда пошли предприниматели, там делаются в конкурентной борьбе лучшие продукты.

Екатерина Шульман: «Переход в онлайн вреден региональным педагогам»

1. Элементы онлайн-образования будут универсально включаться во все обучающие практики, и это почва для нового неравенства. Представьте, что в региональных вузах живые преподаватели начинают заменяться трансляциями и записями из столиц. Вы сможете учиться у звезд современной науки — это хорошо. Но что будет с местными преподавательскими кадрами?
2. Когда любой факт можно посмотреть в «Википедии», человеку для того, чтобы быть образованным, нужно знать не меньше, а больше. Ты должен понимать, что искать и где. Образование должно давать рамку, которую человек будет заполнять этой легко доступной информацией так, чтобы она не превратилась в хаос.
3. Поколение Z прекрасно. Особенно впечатляет скорость его обучения: если дать им направление, они начинают прогрессировать с удивительной скоростью. Благодаря интернету нам достались студенты с гораздо более сформированной учебной деятельностью, чем предыдущие поколения.
4. В преподавании есть и всегда был значительный элемент актерства. Страдают от перехода в онлайн те, у кого этот актерский элемент был выше: они больше зависят от живого контакта с аудиторией. И это, как правило, хорошие преподаватели.

Владимир Мау: «Успешные люди сегодня не работают по специальности»

1. В современном мире приоритеты меняются раз в несколько лет. И в данном случае запись в дипломе не очень важна. Но адаптация к современным вызовам основана на фундаментальном знании, которое не стареет. Именно поэтому обычные университеты, как его источники, всегда будут играть важную роль.
2. Демократизация образования будет сопровождаться его поляризацией. Люди смогут выбирать из более дорогого, более индивидуального образования и массового. Но и оно будет частично индивидуализированным, т.к. можно будет набрать ряд онлайн-курсов и слепить собственную траекторию обучения.
3. Химия человеческих отношений все равно будет важнейшим элементом университета. Хороший вуз — это про общение с себе подобными, а не про маркетинг, упаковку знаний, навыков и компетенций.
4. Возрастающая роль онлайна может вести к повышению производительности труда, а может — к повышению контроля всех за всеми. Что из этого будет постоянным, а что временным — не предопределено. От того, что атомные технологии позволяют уничтожить мир, не следует, что мир должен быть уничтожен, хотя такое оружие есть.

Больше информации и новостей о трендах образования в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь.