Об эксперте: Алексей Майстро, доцент Высшей школы физики и технологий материалов Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого (Политех), директор Центра технологических проектов Политеха.
Среда для творчества и мультидисциплинарные разработки
— Много ли молодых людей работает в Центре технологических проектов? Каких они специальностей?
— Порядка 60% наших сотрудников — это молодые специалисты и аспиранты возрастом до 30 лет. К нам активно идут студенты самых разных специальностей: мехатроника, машиностроение, робототехника, управление в технических системах, программная инженерия. Бывает, даже приходят металлурги, изучающие сварку.
Проекты у нас мультидисциплинарные. Так что мы стараемся брать ребят из самых разных сфер. Они проходят у нас практику, а самых лучших мы берем на работу в Центр, даем им возможность заняться интересными проектами.
— Сколько людей отсеивается?
— В год приходит порядка 30–50 человек, от семестра к семестру число колеблется. Многие из них выбирают гибкий график и продолжают работать в наших проектах, совмещают работу и учебу в магистратуре или аспирантуре. После завершения обучения они могут устроиться на постоянную работу. Каждый год у нас появляется 3-4 новых сотрудника.
В целом, у нас есть два формата взаимодействия с молодыми людьми. Первый — практика с дальнейшим трудоустройством. Второй — даем студенту научного руководителя и ведем его.
Иногда студенты приходят с собственными идеями и наработками. Мы их оцениваем, стараемся довести до ума. Время от времени получается подтянуть финансирование под эти проекты.
— Какие условия созданы для молодых людей?
— У нас офисные помещения площадью порядка 400 кв. м. Скоро будем открывать еще одно помещение для проведения мастер-классов и небольшое научно-производственное помещение. Также открываем свой Центр управления полетами и беспилотным транспортом. Здесь мы сможем реализовать модель удаленного управления беспилотными аппаратами.
— Есть ли материальное вознаграждение?
— Конечно, вся работа в рамках конкретных проектов оплачивается.
— В каких объемах?
— Зависит от проекта.
— Например?
— Если это частный заказ, который может сделать программист за неделю, он получает среднее по рынку для своей специализации и за время работы.
— То есть вы предлагаете молодым людям комфортные условия работы, материальное вознаграждение, научное сопровождение. Что-то еще?
— Мы даем среду, где можно реализовать интересные наукоемкие проекты с финансовой подпиткой. Это не наука ради науки. Это наука по заказу реального сектора экономики. Мы работаем в рамках государственной программы «Приоритет-2030», цели которой заключаются как раз в создании нового знания и внедрении разработок в российскую экономику и социальную сферу. Это совпадает со стратегическими целями Политеха — подготовкой инженеров-лидеров для новой экономики и разработкой конкурентоспособных технологий и продуктов.
— Какие проекты вы разрабатываете?
— В основном — программно-аппаратные комплексы. Это могут быть станки, устройства сбора данных, системы безопасности, умные устройства. Занимаемся предиктивной аналитикой и робототехникой. Еще нас немного потянуло в космос. Мы разработали систему управления для спутников и графический интерфейс пользователя.
Кроме того, сейчас мы готовимся к испытаниям беспилотных подводных аппаратов в Новороссийске. Стараемся качественно подготовиться для наших потенциальных заказчиков.
У нашего Центра большой потенциал. Мы можем занять свою нишу со своими наукоемкими разработками. В Центр технологических проектов входят конструкторский отдел, отделы дизайна, разработки и сборки электроники, разработки ПО, графических интерфейсов пользователя, прототипирования, отдел по математическому обеспечению. Также занимаемся машинным обучением, системами технического зрения, создаем свои нейронные сети.
На фоне новой волны импортозамещения мы чувствуем, что наши разработки будут актуальны. Сейчас, чтобы все успеть, мы оптимизируем внутренние бизнес-процессы, переходим на новую систему контроля выполнения задач.
— У вас очень много отделов. Сколько всего человек у вас в штате?
— Постоянно в штате находятся 27 человек. По внутривузовскому совместительству работают еще около десяти. Есть еще аутсорсеры — около 20 сотрудников, которых мы задействуем по необходимости. Получается больше 50 человек. Примерно на этом уровне держимся два года. В зависимости от размера проекта, число сотрудников меняется. Например, в большом проекте может участвовать и 70 человек.
Универсальные беспилотники и датчики для спортсменов
— Какой проект можно назвать самым большим?
— Беспилотные аппараты. В течение многих лет мы разрабатываем отечественную технологию обеспилочивания любых устройств — подводных, надводных и наземных.
Кроме того, мы разработали собственную интеллектуальную систему управления, которая умеет работать с несколькими беспилотниками и задавать разные алгоритмы поведения, например, выполнение поисковых задач или оценку местности. Все это — через единый интерфейс.
— Где могут применяться эти беспилотники?
— У них самая широкая область применения:
- Оценка экологической обстановки и последствий деятельности человека на морском дне. Можно оперативно найти источник загрязнения.
- Решение различных гидрографических задач. Можно найти затонувшие объекты и обломки.
- Экспресс-анализ воды на гамма-излучение. Позволяет обнаружить на дне кусочки радиоактивных веществ, например, цезия.
- Исследование скоплений млекопитающих и рыб.
- Обеспечение непрерывного кормления рыб на фермах. У нас было несколько заказов на небольшой аппарат в который помещается мешок корма. Он ходит по расписанию и в определенных точках скидывает порцию корма.
- Оценка сейсмического и метеорологического состояния акватории.
- Патрулирование береговой линии. Система умеет находить потенциально опасные объекты и передавать данные оператору. Он получает картинку и координаты, а затем делает вывод — является ли объект опасным или нет.
- Поиск браконьеров, незарегистрированных судов, сбросов за борт нелегальных грузов, незаконного слива топлива.
- Мониторинг состояния подводных трубопроводов. Повышенный спрос на эти услуги наблюдается в последние годы со стороны Саудовской Аравии и Катара.
- Очистка водоемов от мусора. Надводные аппараты могут играть роль «роботов-пылесосов»: проходить по воде, собирать мусор и привозить на базу. Потом люди отправляют отходы на утилизацию.
- Тушение пожаров. На воде можно использовать плавучие гидранты, на земле — робота повышенной стойкости на базе обычного трактора, который может вспахивать землю и закидывать ею пожары. Это спасет как минимум несколько десятков человек в год.
- Проведение спасательных операций. Катера можно сделать беспилотными, снабдить их системами компьютерного зрения и отправить их в зону чрезвычайной ситуации.
— А проекты по другим направлениям?
— Если говорить про другие разработки, их тоже очень много. Например, мы создаем умные склады с интеллектуальными системами перемещения по ним. Разрабатываем контроллеры для солнечных панелей, которые позволяют сформировать распределенную сеть и повысить надежность преобразователей энергии.
Еще одна разработка — датчики для спортсменов. Они собирают сотни параметров и помогают анализировать результативность тренировок в режиме реального времени, сравнивать себя с другими спортсменами. Такие датчики подходят для тренировок на яхтах, байдарках, велосипедах.
Научные гастарбайтеры и дефицит кадров
— Все разработки вашего Центра — они на 100% российские?
— Да, иностранных технологий нет.
— Вы не пострадали от санкций?
— Скажу так: три-пять лет назад были все те же проблемы. Тогда мы пытались привлечь к работе иностранцев, но те отказывались работать сразу, как узнавали, что мы из России. Мы отказались от всех иностранных технологий и партнеров.
Гигантское преимущество нашего Центра в том, что все разработки максимально адаптируются под наших потребителей, под требования, которые возникают в нашей стране. Мы спокойно работаем с отечественной компонентной базой.
Если бы таких, как мы, было много, накопилась бы критическая масса и выросли бы целые рынки, например, рынок радиоэлектроники. Разработчикам и производителям дали бы налоговые льготы, а освободившиеся средства можно было бы направить в новые разработки.
— Как вы оцениваете перспективы импортозамещения?
— Когда на поле ничего не росло, сразу же получить пшеницу довольно сложно. Сейчас нас прижали к стенке. Появилась комплексная задача: дать возможность развиваться различным направлениям, например, микроэлектронике, вырастить новых разработчиков.
Важная проблема — утечка кадров, программистов и разработчиков, интеллектуальной элиты России. Всем, кто занимается наукой и разработкой, нужно дать максимальную поддержку и льготы. Так у нас накопится критическая масса людей, которая потянет за собой все.
— Если государство окажет максимальную поддержку и остановит утечку кадров, сколько уйдет времени на создание собственных рынков?
— Десятки лет. Это большая кропотливая работа. Тот, кто сможет ее выполнить, перейдет на совершенно новый уровень. Можно получить полную независимость, самообеспеченность, возможность диктовать свои условия.
— Какова роль молодежи в этом процессе?
— Ключевая. Если сегодня не воспитать того, кто сможет создавать, придумывать и развивать, через десять лет у нас ничего не будет. Речь идет не только о подготовке разработчиков, но и об образовании тех, кто их учит.
Мы, среди прочего, занимаемся повышением квалификации педагогов дополнительного образования в школах, дообучаем специалистов, которые обучают будущих абитуриентов Политеха и других вузов.
Дальше важно, чтобы они работали в научных предприятиях, где продолжали бы творить и создавать. Нужен замкнутый творческий цикл, чтобы были и разработчики, и потребители их продукции.
В противном случае человек может выйти из хорошего вуза и пойти работать на завод по производству мебели или сковородок. Хотя задел у него колоссальный. Многие мои знакомые в 1990-е годы разъехались по разным странам работать научными гастарбайтерами. Если государство покупает технику за рубежом, то рынка не будет, не будет разработчиков. Это вопрос комплексного решения проблемы.
— Как вы дальше планируете работать с молодежью?
— Будем пытаться создавать максимальное количество рабочих мест для молодых людей. В России явный дефицит кадров, найти ценного специалиста — это целая лотерея, нужно провести много собеседований. Гораздо лучше вырастить такого кадра.
В вузах нужна система лабораторий: если ты проходил практику в лаборатории, не защитил проект, тебя не возьмут в магистратуру. Даже если из 100 студентов практику пройдут 20, они получат опыт разработки и потом будут работать на конкретных проектах. А это даст сотни и тысячи патентов в год. 0,01% из них могут быть толковыми — и все равно это плюс для развития.