Известно, что европейская наука рождалась в огороженном от мира пространстве монастырей. Их суровые стены, степенный внутренний уклад, комфортные по тем временам условия экономического существования, — все это как нельзя кстати подходило для сосредоточенного интеллектуального труда.
Неслучайно позднее многие университеты либо рождались вокруг монастырей, либо по своему внутреннему регламенту были на них похожи. По сути, именно средневековые монастыри стали первым местом концентрации интеллектуального капитала. И впоследствии ее плоды оказались крайне востребованы со стороны быстрорастущих городов, которым требовались юристы, управленцы, ремесленники и новые технологические решения.
Похожий принцип лежит и в идее современных российских наукоградов. Стягивая к себе лучшие научные и предпринимательские кадры, а также инвестиции, они превращаются в автономные центры по производству новых знаний и инноваций, необходимые для усложнения цепочек добавленной стоимости и экономического роста. В то время как изолированность от внешнего мира превращает их, по сути, в светский вариант средневекового монастыря.
Как заметил в разговоре с РБК Тренды директор некоммерческой организации «Союз развития наукоградов», член-корреспондент Российской академии космонавтики имени К.Э. Циолковского Михаил Кузнецов: «Можно сказать, что для нашего научного мира наукограды — это «намоленные» места, точки роста, которые способны генерировать все необходимое для инновационного развития».
Муниципалитет со статусом
Сам термин «наукоград» был введен в обиход в 1991 году, а соответствующий федеральный закон («О статусе наукограда Российской Федерации») принят в 1999-м. Согласно ему, наукоград — это муниципальное образование с градообразующим научно-производственным комплексом.
Иными словами, наукоград Российской Федерации — это статус, который присваивается муниципальной территории в соответствии с определенными критериями: это численность исследователей, объем производства научной и наукоемкой продукции и т.д. На данный момент к таким центрам в России относят порядка 70 населенных пунктов. Главным образом они сконцентрированы в Московской области и Центральной части России. Но стоит заметить, что из них формально статусом наукограда обладают только 14 городов, девять из которых располагаются в Подмосковье.
Большинство наукоградов являются комплексными, т.е. работают с широким спектром более-менее связанных научных исследований и разработок. С точки зрения отраслей промышленности самыми распространенными специализациями являются авиация, космос, ядерные исследования, автоматизация и приборостроение.
Несмотря на то что сам термин «наукоград» появился уже в постсоветской России, сама идея строительства подобных городов была реализована еще в СССР. Правда, в советские годы в наукоградах, главным образом, наука состыковалась с промышленностью, а сегодня акцент в большей степени сделан на синхронизации науки и бизнеса.
Принципиальное же сходство советских и постсоветских наукоградов заключается в том, что они и тогда и сейчас нацелены на то, чтобы создать как можно более комфортную среду для развития ученого. Причем не только с точки зрения его конкретных компетенций, но и с точки зрения умения скрещивать разные дисциплинарные подходы, раскрывая в нем новые способности и навыки.
«Урбанистическая элита»
В советские годы наукограды возникли после окончания войны как инструмент для реализации крупных военных правительственных проектов в авиационной, ядерной, ракетной и биологической промышленностях.
Т.е. изначально они, во-первых, были ориентированными на военно-промышленный комплекс, а во-вторых, должны были в условиях разворачивающейся «холодной войны» осуществить быстрые прорывы по целому ряду наукоемких технологий.
Для этого советскому руководству нужно было решить три задачи:
- Сконцентрировать в одном месте соответствующий интеллектуальный капитал;
- Выделить средства для реализации научных проектов и строительства под них заводов;
- Обеспечить ученых и специалистов всем необходимым — жильем, пространством для досуга, автономной городской инфраструктурой.
Поначалу первые наукограды занимались созданием ядерного оружия и совершенствованием авиастроительной отрасли. Например, поселок Саров, который в годы войны занимался выпуском снарядов для реактивных минометов, был преобразован в конструкторское бюро для осуществления атомного проекта. А в поселке Стаханово, который в 1947 году стал городом Жуковский, занимались разработками в области авиационного строительства.
Вскоре поселения подобного типа стали активно развиваться в Подмосковье, а затем в Центральной России и Сибири, охватывая все новые области научного знания. Так, центры Академии наук были организованы в Новосибирске, Апатитах, Пущино, Троицке, Черноголовке; Академии сельскохозяйственных наук — в Краснообске; биологические центры — в Кольцово и Оболенске; построена Дубна вокруг проекта ускорителя заряженных частиц — синхрофазотрона.
Под строительство этих городов разрабатывались индивидуальные градостроительные планы, реализованные лучшими советскими архитекторами и строительными организациями. «В семье советских (и постсоветских) городов наукограды — это урбанистическая элита», — замечают в связи с этим ученые Георгий Лаппо и Павел Полян в своей статье о наукоградах.
В итоге, идея таких научных городов оказалась очень эффективной, обеспечив СССР лидирующие позиции в мировой науке. В уже упомянутой статье Георгий Лаппо и Павел Полян, например, отмечают: «Дубна стала городом ядерной физики, Королев — космической столицей СССР, Саров и Снежинск — «колыбелями» советской атомной и водородной бомб, Обнинск — родиной атомной энергетики».
И, быть может, главный фактор этого успеха заключался в том, что сама среда таких городов способствовала не только взаимному обогащению ученых и инженеров, но и раскрытию в них новых навыков и талантов. Показательный, но далеко не единичный пример: известный ученый Василий Грабин, который в годы войны был успешным артиллерийским конструктором, вернувшись после войны в подмосковный Калининград (стал Королевым уже в 1990-е годы), с тем же успехом проектировал затем атомные реакторы и ракеты.
К слову, нередко и дети, живущие в этих городах, затем в них оставались и вносили свой вклад в их развитие.
Волоконные лазеры, нейтринный телескоп и новые вакцины
Конечно, вместе с развалом СССР наукограды, как и вся российская наука, пережили тяжелую эпоху. Они были вынуждены не только заново отстаивать свое право на существование, но и искать новые способы экономического выживания. Не говоря уже о том, что сама российская наука пережила в это время мощный отток кадров, который сильно ощутили на себе и наукограды.
Однако, как считает Михаил Кузнецов, «при всех реорганизациях, которые прошли за минувшие годы, основной ресурс в российских наукоградах сохранился. Важно продолжать стимулировать их деятельность, ведь тот накопленный внутри этих городов интеллектуальный потенциал уже сейчас может быть направлен на многие прорывные научно-технические направления».
Так, например, в наукограде Протвино, который специализируется на энергетике и биотехнологиях, недавно был разработан комплекс ионной лучевой терапии для лечения онкобольных без повреждения окружающих здоровых тканей. А во Фрязино находится одна из крупнейших в мире лазерных компаний, производящая волоконные лазеры, необходимые для обработки и резки металла, наплавки, диагностики. На сегодняшний день эта компания контролирует больше половины мирового рынка оптоволоконных лазеров.
По словам Александра Раца, директора некоммерческого партнерства «Центр содействия развитию инновационных территориальных кластеров в г. Дубне», в городе удалось не только создать много новых предприятий, но и сохранить две важные организации, которые занимают лидирующие позиции в мире по целому ряду направлений.
Первая — Объединенный институт ядерных исследований (ОИЯИ), крупнейшая гражданская научная организация в стране.
«В последние годы в ОИЯИ введен в эксплуатацию после глубокой реконструкции и активно используется учеными более 30 стран один из крупнейших в мире источников нейтронов — импульсный реактор ИБР-2, — рассказывает Александр Рац. — Разворачиваются работы по синтезу новых химических элементов — № 119 и № 120 — на вновь построенной фабрике сверхтяжелых элементов. Совместно с институтами РАН реализуется проект создания крупнейшего в Северном полушарии нейтринного телескопа на озере Байкал. В сотрудничестве с ведущими исследовательскими центрами всего мира создается установка класса Мега-сайенс — коллайдер NICA».
Вторая организация, которую удалось сохранить в Дубне, — ракетное конструкторское бюро «Радуга». По словам Александра Раца, в нем «создают и поставляют знаменитые крылатые ракеты Х-101/102 на Ту-160, Ту-95 и Ту-22М3. Также здесь разрабатываются новые крылатые ракеты — сверхдальняя Х-101, «убийца авианосцев» Х-32 и гиперзвуковая ракета «Острота».
Особый пример среди современных наукоградов — Кольцово. Этот, по сути, городской поселок сумел стать одним из главных центров российской вирусологии. Например, после развала СССР из Всесоюзного института молекулярной биологии, созданного в Кольцово в советские годы, появилось научно-производственное объединение «Вектор». В том числе именно в нем были разработаны вакцины против Эболы и Гепатита А, а совсем недавно — тест-системы по обнаружению коронавируса и вакцина «ЭпиВакКорона».
Помимо этого, в Кольцово располагается Инновационный центр, Центр коллективного пользования Биотехнопарка, Бизнес-инкубатор, Центр сертификации и декларирования лекарственных средств, БАД и медицинских изделий — «Биотехнопарк-Эксперт». Кроме того, в наукограде началось строительство одного из самых крупных проектов программы Мега-сайенс — Сибирский кольцевой источник фотонов.
«Когда-то мы начинали с бюджета в ₽12 млн. Сейчас он уже ушел на второй миллиард, — рассказывает РБК Трендам Николай Красников, мэр Кольцова. — У нас зарегистрировано 492 малых и средних компании и более 650 индивидуальных предпринимателей. Нам удалось создать хорошие условия для жизни ученых и предпринимателей. Ежегодно строим 2,5-3 кв. м. на человека. Из муниципального бюджета учредили 100-тысячные гранты для молодых ученых, делаем муниципальные доплаты в стипендии аспирантов. А сейчас начинаем масштабное строительство Конгресс-холла — своеобразного дома для ученых, который будет принимать приезжающих к нам ученых из-за рубежа и других регионов России».
Больше полномочий — больше отдачи
Эксперты уверены, что дальнейшее развитие наукоградов более чем оправдано. Но для этого, нужно, как минимум, снять три главных препятствия, сковывающих их качественный рост:
- Отсутствие достаточной самостоятельности наукоградов;
- Низкий уровень полномочий, обеспеченности ресурсами, местного самоуправления;
- Отсутствие внятной жилищной политики.
Во-первых, как считает Николай Красников, необходимо предоставить наукоградам больше возможностей, чтобы они могли в полной мере поддерживать исследовательские разработки. «То, что делаем сейчас мы на уровне власти муниципалитета, — на грани закона. Скажем, те деньги, которые есть в муниципальном бюджете наукограда, по закону мы можем направлять только на разные городские проблемы, но на поддержку молодым ученым, строго говоря, потратить их напрямую не можем», — добавляет он.
Соглашается с этим и Михаил Кузнецов: «Мы постоянно говорим, что нужно дать наукоградам более широкие полномочия. У Сколково и инновационных научно-технологических центров они есть. Их предоставили и федеральной территории «Сириус». Но если дать такие же полномочия наукоградам, то они, уверяю вас, только увеличат налоговые поступления и будут давать больше отдачи».
Во-вторых, как считает Александр Рац, «уязвимое место наукоградов — постоянная потребность в притоке молодежи, склонной к научному или инженерному творчеству. По-другому невозможно в следующих поколениях воспроизвести высокий уровень компетенций в науке и технологиях».
По его словам, по инициативе Минобрнауки с участием «Дом.РФ» сейчас уже ведутся проработки, формирующие программный подход к привлечению в наукограды и другие города с высоким научно-техническим потенциалом талантливой молодежи, включая вопросы целевого строительства жилья. «От того, удастся ли найти решения, зависит и судьба наукоградов, и, в значительной степени, завтрашний уровень конкурентоспособности высокотехнологичного сектора российской экономики», — уверен он.