Вы уже успели более реалистично пересмотреть свой список дел и планов на 2022 год? Если вам пришлось это сделать и теперь вы недовольны собой — не переживайте. LinkedIn исследовал более 6 тыс. респондентов по всему миру, и оказалось, что 89% из них не справляются даже со своими ежедневными списками дел. А если мы не в состоянии составить выполнимый план на день, то что говорить насчет целого года?
Есть и хорошие новости. Можно достигнуть больше, если освоить несколько полезных приемов: правильно ставить цели и работать над продуктивностью.
Однако прежде чем проделывать все это, стоит, вооружившись научным подходом, разобраться: зачем мы вообще это делаем? И когда погоня за личными достижениями и продуктивностью стала мейнстримом?
Эволюция труда
Наблюдения за сохранившимися до наших дней племенами охотников и собирателей показывают, что в среднем люди в них работают по 3–5 часов в сутки. И им не приходит в голову заводить ежедневник, чтобы уместить еще пару встреч между охотой на антилопу и пляской у костра.
Ученые предполагают, что примерно так жили и наши предки десятки тысяч лет назад. А потом люди перешли к сельскому хозяйству, и общество разделилось на тех, кто работал от зари до зари, и тех, кто мог себе позволить свободное время. Для примера, крестьянин в древнем Израиле работал по восемь часов в день 296 дней в году.
При этом идея о том, что, если хорошенько потрудиться, можно достичь чего угодно, в древнем мире вызвала бы недоумение. Место каждого человека в обществе было определено с рождения, а тяжелый труд не считался чем-то благородным. Так, античные философы во главе с Платоном и Аристотелем полагали, что труд отнимает у человека время, которое он мог бы потратить на более важные вещи — например, обсуждение идей. Аристотель вообще считал, что людей, занятых ручным трудом и не имеющих свободного времени, нельзя признавать полноценными гражданами или допускать к управлению государством.
В Средние века в Европе церковь поддерживала идею о том, что люди не должны стремиться к выгоде и избыточному богатству. При этом праздность считалась грехом, но ежедневные трудовые усилия большинства были направлены просто на поддержание жизнедеятельности. А одной из важнейших привилегий аристократии было, опять же, свободное время, наличие которого принято было выставлять напоказ. Например, сложные и продолжительные рыцарские ритуалы были придуманы в том числе и для этого.
Успех не равен счастью
Концепция сменилась приблизительно в Новое время. Появились протестанты, которые возвели труд на пьедестал и «разрешили» себе получать прибыль от работы. Эту идею хорошо описал Макс Вебер в работе «Протестантская этика и дух капитализма». Примерная суть ее состоит в том, что, согласно протестантской этике, если бог дал тебе призвание — способность хорошо трудиться в какой-то сфере — то не надо этому противиться. И честно заработанная благодаря призванию прибыль показывает, что ты идешь верной дорогой. Главное — не возводить материальные блага во главу угла, и здесь у протестантов «одобряемое» богатство замечательным образом сочетается с аскетизмом. У теории Вебера есть критики, но и они признают, что протестантизм сыграл свою роль в смене менталитета в христианских странах — как минимум за счет распространения грамотности.
С развитием капитализма началось постепенное разрушение сословного общества и зарождение механизмов «социального лифта». А промышленная революция XVIII—XIX веков разорвала связь работы с природными циклами и принесла идею продуктивности: в конце XIX века Фредерик Тейлор показал, что рабочий на конвейере будет работать быстрее — и приносить больше прибыли владельцу завода, — если убрать лишние движения и пустые траты времени. С тех пор различные способы повышения продуктивности на рабочем месте появляются и в западных, и в восточных странах (например, японский кайдзен).
В XX веке западный мир захватила «американская мечта» — идея о том, что каждый может (если как следует постарается и не свернет с пути) добиться успеха, занять более высокое положение в обществе и заработать много денег. В Россию она пришла в 1990-е годы и быстро укоренилась: стоит лишь вспомнить, сколько менеджеров и экономистов выпустили вузы в первое десятилетие после развала СССР.
К XXI веку мы протащили идеи «достигаторства» и личной эффективности и в личную жизнь — мы постоянно самосовершенствуемся, проходим все новые и новые курсы, учим экзотические языки за 30 дней, садимся на шпагат за две недели и заполняем бесконечные списки дел. Мы уже привыкли чувствовать вину за минуты, «бесцельно» потраченные за просмотром сериала.
Понятно, что лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. Однако еще в 1993 году группа ученых из США проанализировала три исследования, связанные с негативными последствиями «американской мечты». Выяснилось, что стремление к финансовому благополучию и успеху повышает риск депрессии, тревожности и поведенческих расстройств.
Что с этим делать? Искать цели, которые действительно важны для вас. Еще одно исследование показывает, что мы чувствуем себя счастливее, когда тратим деньги не на себя, а на других. И реально оценивать свои возможности. Если верить ученым, именно эта способность — не ждать от жизни большего, чем она может дать, — позволяет датчанам год за годом становиться самой счастливой нацией Европы.