Об авторе: Алексей Пелевин, CEO и основатель PRAVO TECH — компании-разработчика IT-решений для автоматизации бизнес-процессов.
Алексей Пелевин считает, что за 2022 год бизнес смог частично адаптироваться к новым вызовам и найти российские аналоги. Об этом, по его мнению, говорит то, что уже весной 2022-го многие запустили тестирование и внедрение отечественных IT-продуктов. Чтобы подтвердить или опровергнуть эту гипотезу, он пообщался с представителями российских технологических компаний о том, как теперь они выстраивают рабочие процессы без глобальных IT-вендоров.
Максим Шахаб, IT-директор «Лаборатории Касперского»
«Если говорить о компаниях, уход которых мы ощутили сильнее всего, их можно разбить на два направления. Это, прежде всего, производители системного программного обеспечения, бизнес-систем (CRM, HR, закупки и т.д.) и компьютерного, серверного и сетевого оборудования. Потеря этих вендоров, я думаю, чувствительна для любой сферы российского бизнеса.
К счастью, не все компании ушли одномоментно. Даже приняв решение покинуть наш рынок, они вели переговоры с клиентами о сроках и условиях выхода. Мы, например, осуществили оплату лицензий, и это дало возможность минимизировать риски в случае необходимости перехода.
Одна из сложностей импортозамещения в том, что сервисы одной компании приходится заменять целым комплексом решений нескольких производителей. Например, мы собрали свой аналог CRM из нескольких российских систем, которые сейчас внедряем.
В сентябре 2022 года мы приобрели 49% акций ForPeople (ПО для улучшения HR-процессов. — РБК Тренды). Продукт компании мы используем для автоматизации собственных HR-процессов.
По проектам по замещению мы уже приняли решения и ведем интеграцию отечественных или open source-решений. Процедура поиска замены была для нас стандартной: сначала формировали лонг-лист, проводили скоринг, составляли шорт-лист, запускали тендер и затем внедряли решение. Думаю, важно сказать, что мы подходили к выбору непредвзято и не исходили из убеждения, что в России мы не найдем замену. Прежде всего, обращали внимание на то, удовлетворяет ли решение нашим функциональным, логистическим ценовым и нефункциональным требованиям.
Надо понимать, что у любого вендора — будь он отечественный или зарубежный — всегда существуют достоинства и недостатки. К возможным минусам текущего перехода можно отнести то, что спрос на услуги многих компаний сейчас огромен, они и их интеграторы перегружены, поэтому коммуникации и скорость внедрения несколько хромают.
С другой стороны, в этом кроется и неочевидный плюс: пока вы ждете, вендор совершенствует продукты и набирается опыта, и когда настанет ваша очередь, вы получите лучшее качество.
Пока сложно оценить, как легко пройдет адаптация, потому что большинство систем еще на стадии внедрения. Основная проблема user experience в том, что пользователи по привычке сравнивают с тем, что было. Бизнесу важно правильно позиционировать нынешний переход, убеждать людей, что выбраны оптимальные решения из возможных. Само собой, пользователи проходят все стадии — отрицание, гнев, торг, принятие, а наша задача состоит в том, чтобы сделать адаптацию максимально плавной».
Дарий Халитов, вице-президент по развитию информационных систем «Ростелекома»
«Все программные продукты «Ростелекома» всегда разрабатывались с учетом повышенных требований надежности и безопасности. Импортозамещением мы занимаемся еще с 2014 года, поэтому уход иностранных компаний не стал для нас ударом, а только ускорил процесс последовательного перехода на использование отечественных решений. Однако есть и чувствительные нишевые направления, где нужно оперативно принимать меры. Например, в части IT-инфраструктуры: есть российские аналоги систем хранения данных, коммутаторов LAN и SAN, но они не покрывают весь перечень наших функциональных требований. Аналогичная ситуация в направлении средств разработки ПО. Поэтому мы продолжаем взаимодействие с российскими вендорами, в том числе в вопросах доработки программного обеспечения и оборудования.
Выбирая ту или иную систему, мы проводим комплексное тестирование, проверяем технические и функциональные характеристики каждого продукта, а затем выбираем то, что лучше всего вписывается в наш IT-ландшафт. Это обязательная процедура, ведь у «Ростелекома» сложная инфраструктура и множество специфических требований к производительности, надежности и отказоустойчивости.
Мы давно используем не только сторонние решения, но и собственные разработки, поэтому не так сильно зависим от иностранных вендоров, как другие компании. Например, на данный момент уже более 170 наших продуктов включены в реестр российского ПО Минцифры. У нас высокая доля использования отечественных решений в части BSS/OSS-систем (системы поддержки операций/системы поддержки бизнеса. — РБК Тренды), общекорпоративных систем, системного и офисного ПО: СУБД (система управления базами данных. — РБК Тренды), системы виртуализации, резервного копирования, коммуникаций, офисные пакеты.
Но нельзя сказать, что переход на них проходит совершенно бескровно — как минимум на это уходит много времени. Например, миграция системы с иностранной СУБД на российскую может длиться более девяти месяцев, к тому же, учитывая масштабы компании и количество информационных систем для выполнения таких работ требуются еще и большие инвестиции.
Главная трудность, с которой мы столкнулись, состоит в том, что для эффективного импортозамещения требуется существенное перестроение IT-экспертизы фактически по всем направлениям ПО. Нам пришлось создавать собственные центры компетенций, например, по российским СУБД, по разработке под российские аппаратные платформы и так далее. Как я отмечал выше, смена программного обеспечения и оборудования — это всегда необходимость существенных инвестиций: для закупки лицензий и сопутствующих процессов, таких как техническая поддержка, разработка. Плюс, по некоторым направлениям российские решения существенно отстают от иностранных аналогов как по производительности, так и по простоте настройки. Между ними отсутствует кросс-совместимость, а это значительно влияет на скорость перехода».
Геннадий Береговский, директор по IT HeadHunter
«Для нас чувствительным стал уход компании Salesforce (компания специализируется на облачных решениях, поставщик одноименного CRM-решения. — РБК Тренды). Мы пользовались двумя ее продуктами: системой визуализации данных Tableau и корпоративным мессенджером Slack. Последний заменили на Mattermost. При этом потратили много сил на перенос данных.
С Tableau вышло удачнее: данные хранятся у нас на сервере, а не в облаке. Поэтому сервисом продолжаем пользоваться. Более того, мы подстраховали себя, успев продлить подписку до 2024 года, пока это было возможно. Сейчас компания GlowByte вывела на российский рынок китайский аналог Tableau — систему FineBI, которую мы тестируем. Он почти в точности повторяет Tableau, поэтому хорошо ложится на наши процессы. В дальнейшем собираемся полностью на него «переехать».
Мы — «майкрософтовская» компания, то есть все основные решения, которые мы использовали для автоматизации бэкофиса, были продуктами Microsoft. К счастью, компания довольно аккуратно ушла с российского рынка: новых клиентов не берут, но обслуживают существующие контракты и дают возможность их продлевать.
На мой взгляд, для нас главная проблема замещения одного продукта на другой — не только на российский, на любой — в неминуемой деградации сервиса для пользователей. Наша компания привыкла пользоваться лучшим программным обеспечением, доступным в мире. Поэтому мы будем использовать Microsoft столько, сколько это будет возможно. При этом есть отличные российские замены и, если бы я был директором небольшого стартапа, то перешел бы на них. Но когда речь идет о большой компании, сделать это без потери качества для пользователей сложно.
По этой же причине мы продлили лицензию Atlassian (компания-разработчик решений для командной работы. — РБК Тренды) и продолжаем пользоваться ее продуктами Jira (ПО для отслеживания задач. — РБК Тренды). Даже планируем перейти на более мощную версию, если будет возможность.
Что касается российских сервисов, то еще до 2022 года мы использовали 1C. Этот софт позволяет нам решать массу задач даже в стандартной конфигурации. Я настроен очень оптимистично по поводу нашего дальнейшего сотрудничества — сейчас, когда ушли иностранные вендоры, 1С развивается еще быстрее.
Еще мы используем отечественную CRM-систему. Изначально она принадлежала иностранному вендору, но компании «Ланит» удалось договориться и получить ПО вместе с клиентами. Поэтому для нас смена провайдера прошла бесшовно, без перехода на другую систему.
Хочу отметить, что несмотря на то, что многие компании довольно резко ушли с нашего рынка и в одностороннем порядке отозвали все возможности для сотрудничества, у меня есть и хорошие примеры человеческого отношения. Например, компания Miro, которая сказала нам, что в новых обстоятельствах пока не понимает, как брать с нас оплату, поэтому предоставляет свой сервис безвозмездно. Или же Zoom. Они сами вышли на нас, предложили сотрудничество. При этом ребята понимали, что мы российская компания. Так что я не могу сказать, что абсолютно все глобальные вендоры от нас отвернулись».
Владимир Тарасов, вице-президент «Ренессанс Страхования»
«Наиболее ощутимым для нас стал уход крупных вендоров — Microsoft, Oracle, SAS. Многие продукты этих компаний не имеют близких альтернатив на российском рынке, поэтому замещение сопровождается довольно серьезными доработками софта. К тому же сам процесс не похож на замену одного кубика «Лего» на другой. Если бы это было так, импортозамещение вряд ли стало бы предметом такого количества дискуссий. Есть, конечно, и такие «кубики» — их мы заменили в течение года. Крупные инфраструктурообразующие продукты — другое дело. Здесь речь идет о постепенной миграции с одного комплекса решений на другой. Причем в каких-то случаях одну программу мы заменим на комбинацию двух других, а в каких-то вместо двух внешних напишем одну свою. Это стратегическая задача, минимум на несколько лет.
Самое трудное сегодня — поиск альтернативы с достаточным уровнем зрелости. Российский рынок ПО сегодня находится в состоянии догоняющего: есть огромная ниша, но решения, которые предлагают отечественные вендоры, пока достаточно сырые. Мы уверены, что в ближайшие годы качество сравняется, а пока приходится работать с «догоняющим» софтом.
Тем не менее, процесс замещения идет постепенно в разных частях компании. Мы стараемся делать его максимально бесшовным для пользователей. Например, Manage (one) (платформа для управления бизнес-процессами. — РБК Тренды) заменил нам Oracle в части урегулирования убытков наших клиентов. Много работаем со стартапами в части распознавания документов и фотографий — например, DBrain. Выбрали российский CM Ocean (платформа по автоматизации маркетинга. — РБК Тренды) в качестве замены SAS Marketing Automation».
Михаил Верисов, директор ЦТР «Некст», сопредседатель кластера «РАЭК / RPA»
«До ухода производителей платформ RPA (RPA, Robotic Process Automation — роботизированная автоматизация бизнес-процессов. — РБК Тренды) в качестве основного вендора мы использовали UiPath. Они долгое время занимали нейтральную позицию: существующих клиентов сопровождали, не бросали, а новые лицензии и лицензии для новых клиентов не поставляли. Мы написали им официальное письмо от нашего самого крупного клиента и получили размытый ответ о ситуации, но с четким сигналом — новые лицензии нам не продадут.
Удалось довольно быстро сориентироваться и уже к апрелю 2022 года понять функциональные возможности главных российских производителей платформ RPA. Мы мониторили рынок отечественных производителей еще до 2022-го, поскольку у них была весьма привлекательная цена. Поэтому после февральских событий смогли практически сразу приступить к детальному тестированию продуктов российских вендоров — рассматривали порядка 120 параметров.
Многие продукты были неплохими, но находились только в начале пути, то есть по сути были стартапами. Однако были и решения, которые не прошли даже первый этап тестирования, потому что не могли обеспечить базовый для нас функционал: например, робот не умел нажимать кнопки в нужной ERP-системе (система управления предприятием. — РБК Тренды). Еще одно слабое звено — платформы, которые никогда не работали с большим количеством роботов. У нас есть клиенты, которые используют несколько сотен роботов для стратегических процессов: их остановка может быть критичной. В конечном итоге мы выбрали Primo RPA, также сотрудничаем с PIX, Sherpa и другими.
Времени долго привыкать не было: огромное количество роботов нужно было срочно переводить на российское ПО, иначе бы они просто перестали работать. Так что мы быстро переквалифицировались на новое ПО, но здесь важным фактором стало то, что команда уже давно занимается RPA — с 2018 года.
Основная трудность заключалась в необходимости учитывать технические особенности — обычная ситуация при смене вендора на уже существующих крупных системах. Так, внедрение российских решений не всегда проходило гладко, поскольку у них был сравнительно маленький опыт работы с большими IT-инфраструктурами крупных предприятий.
Были и особенности, связанные с разработкой роботов: мы проходили обучение и вместе с поддержкой разбирались в технических нюансах. В целом, на мой взгляд, мы потратили много времени на этапе тестирования. Миграцию можно условно описать как «волшебную кнопку», нажав на которую мы получим готового робота на новой платформе. Однако, во-первых, несмотря на то, что такая кнопочка зачастую есть, работает она не всегда корректно и не всегда так, как ожидается, поэтому корректировки и дополнения неизбежны. Во-вторых, у каждого производителя есть свои особенности, поэтому всегда нужно проверять полученных роботов на новой платформе».