В поиске сбалансированного сценария: какое будущее ждет ООН, ЕС и НАТО

Почему мы говорим о кризисе

О кризисе международных институтов заявлял генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш, представляя ежегодный отчет о работе организации в сентябре 2022 года. «Мы оказались в тупике колоссальной глобальной дисфункции. Международное сообщество не готово или не желает решать большие драматические задачи нашего времени. Эти кризисы угрожают самому будущему человечества и судьбе нашей планеты», — сказал Гутерриш. По его словам, Устав ООН и идеалы, которые он олицетворяет, «находятся под угрозой».

Говоря более конкретно, кризис по большей части переживает одна из структур ООН — Совет Безопасности. В Уставе ООН прописано, что обязанности по поддержанию или восстановлению международного мира и безопасности лежат на Совете Безопасности. При этом на любую резолюцию Совбеза его постоянные члены — США, Китай, Россия, Франция, Великобритания — могут наложить право вето.

По словам профессора кафедры европейских исследований Санкт-Петербургского государственного университета Николая Межевича, речь идет не о кризисе одного института, а о фундаментальной проблеме всей системы институтов, в результате чего «эффективность поддержания миропорядка» качественно снизилась. Как отмечает политолог, эта проблема начала возникать еще в 1990-е годы: «Международные институты нормально функционировали в ситуации блокового противостояния и равновесия сил. Когда была необходимость у Советского Союза оглядываться на США, а у США — на Советский Союз, правила игры соблюдались. С распадом СССР эти правила страны начали игнорировать», — говорит политолог. В 2022 году кризис стал нарастать, добавляет он. «Конструкция шаталась, но была более менее устойчивая, а теперь никто не знает, чем все кончится. Мы несколько десятилетий жили в режиме глобализации — чем крупнее рынок, тем выгоднее. А сейчас перешли на режим регионализации», — полагает Межевич.

О том, что проблемы в многосторонней дипломатии усугубились после начала конфликта на Украине, говорится в сентябрьском докладе Международной кризисной группы (некоммерческая международная организация). Впрочем, в самом ежегодном отчете ООН не говорится о кризисе. Организация, отчитываясь о проделанной работе в сфере обеспечения безопасности и поддержания мира, упомянула проведение двенадцати миротворческих операций с участием 87 тыс. миротворцев.

Профессор Университета Хельсинки, политолог Владимир Гельман считает, что международные институты находятся в обычном состоянии и нет причин говорить об их кризисе. «Сколько ни существуют международные организации, всегда говорят, что они в кризисе. Международные организации так сконструированы, что они часто довольно долго принимают решения, что выдается за их кризис. Но на самом деле это не кризис, это их перманентное свойство. Если я ношу очки со школьных лет, то нельзя сказать, что у меня кризис зрения — у меня всегда такое состояние зрения, примерно также можно говорить о международных организациях», — говорит Гельман. Он отмечает, что Россия иногда самостоятельно, иногда с совместно с Китаем пользовалась правом вето и раньше.

Разделение или объединение Европы

О необходимости реформировать Европейский союз заявлял в октябре 2022 года канцлер Германии Олаф Шольц. Он призывает государства к отмене принципа единогласия при принятии решений как во внешней политике, так и в других областях. Реформы, по словам Шольца, необходимы Евросоюзу в том числе для принятия в него новых членов.

По мнению опрошенных РБК Трендами экспертов, уже произошедшие и готовящиеся в Евросоюзе изменения по-разному отражаются на роли организации в мировой политике. По словам заместителя директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрия Суслова, ЕС находится на распутье, а переходя к качественно новой интеграции только усугубит кризис института.

Как отмечает эксперт, Европейский союз из экономического института перерос в геополитического игрока. Последнее в том числе проявляется в попытках его расширения. Так, летом 2022 года Украина и Молдавия получили статус кандидата на вступление в Евросоюз. «Это произошло именно по геополитическим причинам, а не по причинам объективной готовности этих стран и их соответствию критериям членства в ЕС. Я уверен, что европейские элиты понимают, что вступление в Евросоюз этих стран станет выстрелом в голову самого ЕС. Он перестанет быть тем, кем он создавался — интеграционным институтом, основанным на общих правилах и стандартах», — говорит Суслов.

Существует и противоположная точка зрения. По словам Евгения Рощина, Европейский союз с организационной точки зрения в данный момент находится в «стадии открывшегося второго дыхания». По его мнению, конфликт России и Украины наоборот объединил ЕС и заставил организацию выработать общую политику по поддержке Украины и в вопросах энергетики. Собеседник РБК Трендов называет возникающие разногласия в Евросоюзе нормальным явлением — как в любом демократическом парламенте всегда кто-то голосует против большинства. «Например, мы видим, что в вопросах санкций в отношении России Венгрия занимает особую позицию. Страна, блокируя решения других участников, в конечном итоге соглашается с общеевропейскими санкциями, но выторговывает себе преференции в виде большего срока для отказа от российской нефти», — объясняет Рощин.

Расцвет военного альянса

Вместе с этим многие эксперты считают, что НАТО в данный момент наоборот переживает расцвет. На это, в том числе, указывает его вероятное расширение: заявки Швеции и Финляндии на вступление в НАТО в данный момент проходят ратификацию. То, что нейтральные государства приняли решение присоединиться к альянсу, говорит о возросшей на порядок привлекательности организации, полагают политологи. «В НАТО мы наблюдаем довольно высокую степень консенсуса. Мы видим согласованное мнение всех государств членов-НАТО в вопросах помощи Украине. То есть организация действует вполне себе эффективно, нет оснований полагать, что эффективность действий НАТО каким-то образом изменится в обозримом будущем», — считает Владимир Гельман.

Дмитрий Суслов соглашается, что НАТО усилилось и «возродилось» благодаря украинскому кризису. Но он сомневается, что в сплоченном состоянии организация продержится долго. «Сейчас США хочет подстегнуть НАТО к сдерживанию Китая, это отражалось в стратегической концепции Мадридского саммита НАТО этого года. Но далеко не все страны Европы готовы присоединиться к такой риторике США по поводу Китая. А визит немецкого канцлера Олафа Шольца в Пекин спровоцировал недовольство со стороны США», — говорит он. По мнению эксперта, по мере преодоления украинского кризиса, противоречия в НАТО между интересами США и европейских стран будут возрастать.

Какие нужны принципиальные изменения

В мире слишком много общих проблем, чтобы действовать в одиночку. Изменение климата на Земле, экономическое неравенство, эпидемии, голодающее население в отдельных африканских странах — это вопросы, которые помимо поддержания мира и безопасности, стоят перед государствами. Странам, уверены собеседники РБК Трендов, придется объединиться для преодоления глобальных вызовов.

Второе издание ООН

Достичь компромисса получится только с помощью глобальной международной площадки по типу ООН, но иного устройства и представительства, считает Рощин. Страны БРИКС еще летом 2022 года заявили о поддержке реформы Совета Безопасности ООН и подчеркнули, что ООН должна сохранить центральную роль в международной системе. Два постоянных члена Совбеза — Россия и Китай, как следует из декларации, подтвердили стремление Бразилии, Индии и ЮАР «играть более заметную роль в ООН». «Совет Безопасности изначально был построен именно на идее неравенства. Она отражала реалии того мира победителей. Но очевидно, что идея неравенства первой половины XX века не отражает реалии сегодняшнего мира», — говорит Евгений Рощин. Если расширение Совбеза произойдет, по сути мир увидит совершенно иной международный орган, который можно будет назвать второй версией ООН, полагает политолог.

Однако для осуществления этой идеи имеются препятствия. Если расширение Совбеза удовлетворит интересы постоянных пяти стран-участниц, то у остального мира все же останутся вопросы. Как поясняет Евгений Рощин, непонятно, почему Южную Америку должна представлять именно Бразилия, в то время, как у Аргентины, Боливии и Чили есть свои амбиции. Не всем кажется очевидным, что мы должны увидеть в обновленном органе Индию, а не Малайзию, Индонезию или Пакистан. «И так будет с любым кандидатом на роль новой страны участницы Совбеза. Потому что у нас по-прежнему нет идеи представительства на уровне регионов мира», — говорит исследователь Принстонского университета.

Другое направление мысли по поводу реформирования главного международного органа, будет состоять в попытках отказаться от права вето, полагает Рощин. Дальше пойдут рассуждения о том, каким способом принимать решения в самом Совбезе.

Смена политик стран, а не реформа институтов

По мнению ряда опрошенных РБК Трендами экспертов, реформирование существующих институтов и организация новых международных площадок едва ли поможет разрешить возникший кризис. Как отмечает Дмитрий Суслов, создание новых институтов в условиях сохранения конфронтации между США — Россией, США — Китаем, и между Западом в целом и мировым большинством напоминало бы басню «Квартет»: «Как не садитесь, а результат будет тот же самый».

Схожей точки зрения придерживается Николай Межевич. «Надо не реформировать институты, а вернуть принципы многополярного мира во внешнюю политику государств. Когда Москва оглядывается на Пекин, Пекин — на Вашингтон, Вашингтон — на Москву, и все считают необходимым придерживаться не только своих интересов, но учитывать по возможности интересы других», — говорит он.

По словам политолога, Совбез может быть эффективным и с текущим представительством, но при этом он должен изменить реальный механизм работы. «Страны не должны выносить резолюцию явно политического характера, которую все равно другие члены Совбеза заблокируют. Право вето было и 50 лет назад, но этим инструментом пользовались осторожно. Сейчас же право вето используется как норма, в результате чего Совбез превратился в орган самоблокировки», — говорит Межевич.

Как долго ждать?

Ближайшие полтора года не подходят для реформирования международных институтов, считает Николай Межевич. Впрочем, сам процесс пересмотра устоявшихся правил может занять долгое время, утверждают все опрошенные РБК Трендами эксперты. Нынешние члены Совбеза будут с большой осторожностью отказываться от своей роли.

«Если бы в мире ничего не происходило, вернись мы в ситуацию 2013 года, то я бы сказал, что реформирование главной международной организации было бы удалено на столетия, — говорит Евгений Рощин. — Вооруженный конфликт России с Украиной эту перспективу сильно сократил. По голосованию Генассамблеи ООН мы видим, что Россия может стать страной-изгоем по подобию Северной Кореи. Это станет проблемой для всего мира с точки зрения экономики и военной безопасности», — говорит он. Сейчас государства думают, как сбалансировать на границе различных сценариев. В этой ситуации, полагает политолог, ускорить выход из кризиса поможет дипломатический талант и определенная мудрость со стороны окружающего мира.