Океан раздора: кто и как конкурирует в Азиатско-Тихоокеанском регионе

Возвышение Китая

За последние полвека Китай прошел большой путь, который часто приводят в качестве истории успеха для стран «третьего мира». Если в 1980 году китайский ВВП составлял всего лишь 1,28% от мирового, то в 2013 году — уже 10%, а в 2022-м — 15%. Сейчас страна является второй по объему экономикой мира и к 2030 году планирует обогнать по этому показателю Соединенные Штаты. Помимо развития собственной экономики, Китай также осуществляет активную экспансию за рубежом. Совокупные инвестиции Китая в других государствах в период с 2005 по 2020 год составили более $2,2 трлн (для сравнения, у США — $6,15 трлн). Аналогично КНР стала крупным заемщиком: китайские кредиты для более чем 150 стран превысили $1,5 трлн или более 5% мирового ВВП.

Особенно заметен китайский экспансионизм именно в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Если в 2000 году лишь 5% экспортной продукции региона шли в Китай, а 16% в США, то в 2020 году эти показатели сравнялись. Также в период с 2018 по 2022 год доля инвестиций Китая в соседние страны увеличилась с 50% до 75% от аналогичного показателя США. По итогам 2021 года КНР является крупнейшим торговым партнером практически всех стран Азии. Согласно ежегодному рейтингу американского экономического Института Леви, Китай продолжает оставаться самой влиятельной страной региона, в то время как влияние США последовательно снижается.

Китай располагает крупнейшим в мире рыболовецким флотом, насчитывающим более 17 тыс. судов (у Южной Кореи и Японии вместе лишь 2500), а среди торговых судов региона более четверти (около 290 судов — больше, чем у всех соседей вместе взятых) принадлежат китайским компаниям. В 2019 году примерно половина всех морепродуктов, древесины и минералов на сумму около $3,3 млрд, добываемых в регионе, завозились именно в Китай. Для обеспечения столь масштабной торговой и хозяйственной деятельности КНР стремится выстраивать отношения с многочисленными островными государствами Тихого океана. В 2022 году министр иностранных дел Китая Ван И провел целый ряд встреч с главами Соломоновых островов, Федеративных штатов Микронезии, Вануату, Тувалу, Фиджи, Самоа, Тонга, Папуа-Новой Гвинеи, Восточного Тимора и Кирибати, многие из которых раньше имели близкие связи с США, а теперь попали в орбиту влияния КНР.

В частности, в апреле 2022 года было заключено соглашение с Соломоновыми островами, которое позволяет Китаю отправлять туда полицейские силы (ранее в 2013 году Китай отправлял полицию на Фиджи) и военные корабли для поддержания мира (в ноябре 2021 года там прошли массовые беспорядки) и обеспечивать вылов морепродуктов. Аналогичный договор заключили и с Кирибати. Порядка 90% полезных ископаемых и древесины Соломоновых островов отправляют на экспорт в Китай. Похожая ситуация в Папуа-Новой Гвинея, которая также обеспечивает КНР никелем. Китайские компании вложили более $2 млрд в разработки месторождений в Палау, Вануату (там Китай расширяет аэропорт) и Тонго. Последнему Китай предоставил щедрую финансовую помощь после извержения вулкана и цунами. А в мае 2022 года Китай подписал договор о торговле и безопасности с Самоа.

Но влияние Китая не ограничивается островной Океанией. Китайские интересы довольно активно продвигаются в Индонезии и Филиппинах, новое руководство которой имеет тесные связи с Китаем. Иногда сотрудничество входит даже в военную плоскость, как в случае с Камбоджей, где Китай планирует организовать военную базу.

Также крайне важно учитывать военное влияние Китая в регионе. Страна имеет вторые по величине в мире после США расходы на армию в размере $252 млрд (следующая в списке — Индия с $73 млрд) и хотя они занимают лишь 2% ВВП, в абсолютном масштабе за последние 20 лет они выросли в 12 раз. Уже сейчас Китай располагает самым крупным в мире военным флотом с 355 кораблями и планирует увеличить его до 460 единиц к 2030 году, в то время как США сокращают его с 297 до 280 кораблей к 2027 году. Заметно расширился и военно-воздушный флот КНР, который теперь является третьим в мире по величине с 2500 самолетами.

США и «тихоокеанское НАТО»

На другом конце Тихого океана Соединенные Штаты долгое время были обеспокоены усилением Китая. После нормализации отношений между двумя странами в 1970-х годах КНР стала важным партнером США в реализации их концепции сдерживания Советского союза. Однако уже после распада СССР в американо-китайских отношениях наметилось взаимное отдаление, особенно после прихода к власти Си Цзиньпина, при котором страны стали политическими и экономическими конкурентами. Более того, в своих доктринальных документах американцы прямо говорят, что главным вызовом для них является именно Китай.

Предполагалось, что снижение экономического влияния США в регионе поможет обернуть вспять заключение договора о Транстихоокеанском партнерстве, но США вышли из него во время президентства Дональда Трампа, который скептично относился к идее свободной торговли. В соглашение Соединенные Штаты так и не вернулись. Взамен в мае 2022 года администрация Байдена предложила проект Индо-тихоокеанской экономической основы для процветания, к которой присоединились 11 стран: Австралия, Бруней, Индия, Индонезия, Япония, Малайзия, Новая Зеландия, Филиппины, Южная Корея, Таиланд и Вьетнам. И хотя договор объединяет страны, занимающие около 40% мировой экономики, эксперты сомневаются, что он заметно улучшит положение США и не сможет заменить ни Транстихоокеанское партнерство, ни другое торговое соглашение — Всестороннее региональное экономическое партнерство, в которое входит Китай.

Дипломатические усилия США по сдерживанию Китая в основном заключаются в выстраивании отношений с государствами, которые видят угрозу со стороны Китая. Прежде всего это традиционное военное сотрудничество с Тайванем, Южной Кореей и Японией, а также многосторонние форматы, вроде Договора о свободной ассоциации с Палау, Маршалловыми островами и Федеративными штатами Микронезии. Не теряют своей актуальности Четырехсторонний диалог по безопасности (QUAD) с Австралией, Индией и Японией и альянс об обмене разведывательной информацией «Пять глаз» с Австралией, Канадой, Новой Зеландией и Великобританией. Но есть также и новые попытки, например, активизация военного сотрудничества с Вьетнамом и оборонный альянс Австралии, США и Великобритании AUKUS.

В самих США даже слышны призывы к созданию полноценного аналога НАТО в Тихоокеанском регионе, что вызывает негативную реакцию со стороны властей Китая. В этом плане примечательно, что митинг НАТО, прошедший 29 июня 2022 года в Мадриде, также впервые посетили главы Южной Кореи, Японии, Новой Зеландии и Австралии. Однако нынешняя администрация США не поддерживает столь жесткий подход (в отличие от администрации Дональда Трампа) и не требует от стран региона однозначно определиться, с кем они связывают свое будущее.

Помимо экономических и дипломатических шагов США укрепляют и военную компоненту. Около 60% ВМС США приходится именно на Индо-Тихоокеанское направления для сдерживания Китая. Соединенные Штаты укрепляют свои военно-морские базы на Гуаме и соседних островах. Довольно часто проходят различные военные учения с союзниками США, а военные контингенты в ряде этих стран усиливаются людскими и военными ресурсами.

Все, кто между

Как и в случае НАТО, для ряда союзников США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, президентство Трампа стало в определенном смысле отрезвляющим и убедило их в необходимости укрепления собственной обороноспособности. Например, Япония реинтерпретировала девятую статью конституции, позволив силам самообороны принимать участие в международных конфликтах. Кроме того, страна продолжает активно перевооружаться. Аналогичные шаги предпринимают также Южная Корея и Тайвань.

Австралия все чаще стала участвовать в дипломатических спорах касательно того, в чьей орбите влияния должны находиться многочисленные островные государства Океании. Отчасти с этим связано и вступление Австралии в альянс AUCUS, который позволит стране получить восемь современных атомных субмарин (и чему предшествовал дипломатический скандал с Францией, с которой был разорван контракт на поставку подлодок).

Довольно напряженные отношения между Китаем и Индией также толкают последнюю в орбиту различных антикитайских альянсов. Помимо Четырехстороннего диалога по безопасности, в который Индия вошла вместе с Японией, США и Австралией, есть и спекуляции на тему того, что Индия может присоединится и пакту «Пяти глаз» — альянсу разведслужб Австралии, Канады, Новой Зеландии, Великобритании и США. А поскольку Индия продолжает активно наращивать свои вооруженные силы, США также попробуют стать важным экспортером вооружения, пытаясь вытеснить здесь Россию.

Зоны конфликта

Главным источником напряженности в регионе остается остров Тайвань, который считает себя независимым от Китая, однако Пекин это не признает и заявляет, что остров является провинцией КНР. Напряжения добавила и недавняя ремарка президента США Джо Байдена о том, что США готовы к военной защите острова (традиционная позиция США заключалась в том, что они оказывают поддержку вооружением, но не вмешиваются в конфликт напрямую). Особенно сильно озабоченность возможной судьбой Тайваня возросла в свете ситуации на Украине.

Тайвань омывают воды Южно-Китайского моря, в котором также сошлись интересы сразу нескольких государств. Бассейн моря является важнейшим торговым маршрутом, через который проходят примерно половина всех рыболовецких суден, почти треть мировой морской торговли, в частности, 40% китайской и 6% американской. Ряд стран критически зависит от этих маршрутов, например, Южная Корея получает через них до 90% топлива. Кроме того, есть сведения о том, что на дне моря находятся неразведанные месторождения нефти и газа.

На расположенные в Южно-Китайском море острова Спратли одновременно претендуют Китай, Тайвань, Филиппины, Вьетнам и Малайзия, каждая из которых оккупировала часть территории архипелага. Возможное решение спора появилось, когда Филиппины подали иск в специально созданный в 2013 году Арбитражный Трибунал по Южно-Китайскому морю. В 2016 году трибунал вынес решение в пользу Филиппин и постановил, что острова не могут входить в эксклюзивную экономическую зону Китая. Однако в Пекине заявили, что решение арбитража не имеет юридической силы и призвали власти Филиппин разрешить вопрос в рамках двусторонних переговоров. Более того, Китай пытается утвердить свое право на владение архипелагом посредством создания искусственных островов, часть которых были превращены в военные базы. Аналогичный спор ведется и вокруг Парасельских островов, которые формально принадлежат Вьетнаму, но с 1974 году оккупированы Китаем.

Помимо вышеназванных споров, в регионе также существует целый ряд территориальных претензий между странами, что также создает почву для потенциальных конфликтов в будущем:

• В Восточно-Китайском море Япония и Китай спорят о необитаемых островах Сенсаку. После того, как в 2013 году острова были выкуплены Японией у частного владельца, начался новый этап эскалации с демонстративными полетами авиации и морскими военными патрулями.
• Индия и Китай имеют сразу несколько территориальных претензий друг к другу. Один из них связан с управляемой Китаем территорией Восточного Кашмира, административно входящей в Синьцзян и Тибет. Второй спор касается так называемой «линии Макмэхона», устанавливающей границы между Индией и Тибетом, и которую Китай не признает. Обострение конфликта вокруг границы возле Бутана в 2020 году привело к столкновению между индийскими и китайскими пограничниками, жертвами которых стали несколько десятков человек.
• Неразрешенными остаются и споры между Россией и Японией по поводу Курильских островов. Из-за отсутствия мирного договора между странами после окончания Второй мировой войны, границы не были урегулированы, а многочисленные попытки дипломатического решения так и не увенчались успехом.

В ближайшие годы Азиатско-Тихоокеанский регион продолжит бурное развитие и будет привлекать к себе все больше внимания. Вполне вероятно, что продолжающийся конфликт между Китаем и сдерживающими его соседями и США во многом будет определять происходящие там процессы.