Списать не дам: что такое онлайн-прокторинг и как он работает

Прокторинг — это процедура контроля за ходом дистанционного испытания (в английском языке «proctor» — это наблюдатель на экзаменах в вузе).

Это понятие уже достаточно хорошо знакомо не только экспертам. Но как он обеспечивается на самом деле и какой ценой? Необходима ли нам такая тотальная система контроля?

Исследователи выделяют следующие прокторинговые системы.

• Пассивный мониторинг программного обеспечения на компьютерах экзаменуемых.

Он осуществляется путем отслеживания приложений, с которыми работают учащиеся на своих ПК, и переключений на другие сервисы во время экзамена.

• Активное ограничение ПО на компьютерах учеников.

Например, с помощью приложения «Блокировка браузера» закрывается доступ к другим приложениям во время экзаменов.

• Пассивное видеонаблюдение с помощью ПО, которое обращается к веб-камере студентов для непосредственной фиксации всех действий.

Так, онлайн-контроль происходит без экзаменатора, без участия человека. Записываются видео и звук, автоматически выявляется подозрительное поведение человека и фиксируются нарушения. За грубое несоблюдение правил (подмена экзаменуемого, копирование заданий) программа автоматически блокирует доступ к системе.

• Активное видеонаблюдение.

Реализуется аналогично пассивному, но с добавлением мониторинга в режиме реального времени. Один проктор (наблюдатель) может следить за несколькими учащимися одновременно.

Возможности прокторинга ограничены, что иногда вынуждает изменять процедуры многих экзаменов и усложнять их техническое оснащение.

Так, осуществление онлайн-контроля предполагает упрощение заданий экзамена. Это связано с сокращением времени на обдумывание ответов и соблюдением ряда ограничительных мер. Также не все экзамены возможно осуществлять в дистанционном формате.

Согласно апрельскому опросу НКО Educause, главными проблемами, с которыми сталкиваются образовательные учреждения во время внедрения прокторинговых систем, являются стоимость онлайн-контроля (58% респондентов), а также обеспечение конфиденциальности данных учащихся (51%).

Казалось бы, пандемия предоставила прекрасный шанс «переключить» образование на дистанционный формат, но именно вынужденный форсированный перевод процесса в онлайн выявил неподготовленность к этому преподавателей, учащихся, всей системы образования в целом. Он же позволил акцентировать внимание на связанных с этим проблемах, одной из которых является сама оценка.

В некоторых университетах отказываются использовать прокторинговые системы из-за дороговизны процедуры. В России, например, рынок онлайн-прокторинга вообще не развит: на прокторинг вузы выделяют только около 5% своих расходов на онлайн-образование. Также многие эксперты отмечают, что эта технология не является полноценной заменой классической процедуры экзамена. Так, в связи с пандемией коронавируса руководство многих университетов стремилось отсрочить курсы и итоговые экзамены для дальнейшего возобновления процесса обучения в традиционном формате.

Такого же мнения часто придерживаются и сами учащиеся. К примеру, в Техасском технологическом университете (США) студенты негативно отнеслись к введению прокторинга, который воспринимался ими как вторжение «большого брата» в личную жизнь. Учащиеся университета Тилбурга (Нидерланды) создали петицию, призывающую отменить использование прокторинговых систем.

Любопытно, что проблема имеет место в совершенно, казалось бы, не родственной деятельности, а именно — игре в шахматы. И там можно считать, ситуация уже подходит к своему логическому завершению: внедрение разных программ против читинга (или «читерства»), т.е. мошенничества, приводит к изменению классических шахмат.

Началось все в конце XX века: сначала компьютер победил чемпиона мира Гарри Каспарова в блиц, потом обыграл его в одной из партий матча в классические шахматы, и наконец, выиграл сам матч. Само по себе это было бы не страшно, но параллельно практически линейно снижалась стоимость владения шахматным помощником за счет общего развития ИТ.

Таким образом, компьютерные технологии предоставили новичкам новые возможности для читинга — пользования программами во время игры и обращения за советом к профессионалу или просто человеку, имеющему доступ к компьютерным сервисам.

В ответ начали появляться различные модификации классических шахмат. К примеру, шахматы Фишера-960, шахматы с выбранной случайной расстановкой фигур, которые не предоставляют игрокам возможности использовать заученные ходы в начальной части партии. В итоге было создано множество радикальных модификаций классических шахмат, которые фактически представляют собой уже новые игры с сохранением только внешнего вида и основных принципов (к примеру, гексагональные шахматы Глинского, шахматы Капабланки).

Самих же турниров по классическим шахматам проводится все меньше. Так, согласно статистике сайта «Результаты шахматных турниров» (РШТ), в марте 2020 года в России состоялись 175 шахматных турниров, из которых «классика» составила только 38 состязаний, остальное — рапид (в большей степени) и блиц.

В итоге статус-кво в шахматах сейчас таков.

1. В штатном режиме развиваются шахматы «для души», когда участники не преследуют каких-либо финансовых или других выгод, а играют ради удовольствия.
2. Продолжается интенсивный уход средних и сильных шахматистов в быстрые шахматы (рапид или блиц), когда помощь компьютера становится невозможной или неэффективной. В эту категорию попадает подавляющее большинство коммерческих турниров.
3. Проводится ограниченное количество турниров со специальными античитинговыми мероприятиями.

Если применить «шахматные» выводы к образованию, то напрашивается почти полная аналогия. Реально применимы лишь четыре сценария использования онлайн-режима оценивания:

• «для себя», когда испытуемый сам заинтересован в объективной оценке своих знаний и умений, а использование прокторинга лишено смысла (аналог любительских шахмат);
• переход на быстрые тесты с неминуемо вытекающим отсюда кардинальным упрощением заданий (аналог рапида или блица);
• проведение оценивания только в специально оборудованном центре, где уже теоретически возможно гарантировать честность, но сложнее избежать коррупционных рисков (аналог турниров высокого уровня). Говорить о массовости онлайн-тестирования здесь можно только с большой долей условности;
• наконец, в образовании есть еще один сценарий, отсутствующий в шахматах, а именно — использование независимой онлайн-оценки в нишевом сегменте трудоустройства, когда сам по себе подтверждающий документ не является исчерпывающим доказательством владения компетенцией. В данном случае обманывать отчасти бессмысленно, поскольку все равно придется доказывать неслучайность успешного прохождения теста.

Но ставить вопрос о качестве прокторинга в целом преждевременно, так как процесс оценки в онлайн-режиме меняет в принципе подход к оценке и к ее процедурам. К тому же в связи с переходом на дистанционный формат обучения многие студенты находятся в состоянии стресса и беспокойства, и дополнительный контроль может только навредить.

Прокторинговые системы особенно эффективны в рамках корпоративного обучения, когда нужно охватить большое число экзаменуемых, находящихся, например, в разных уголках страны и мира, или же когда крупной компании необходимо провести оценку большого числа своих сотрудников.

Таким образом, возможности применения онлайн-оценивания действительно ограничены, и можно предполагать, что в самое ближайшее время статус-кво онлайн-тестирования будет сильно изменен.