Благотворительность по-шведски: зачем она нужна в социальном государстве
Скандинавские страны — самый счастливый и благополучный регион мира. В любых рейтингах, измеряющих уровень качества жизни, достатка, образования, счастья, Норвегия, Швеция, Финляндия, Дания и Исландия всегда оказываются в числе лидеров. Казалось бы логичным ожидать того же и от рейтинга развития благотворительности. Однако ни одна из пяти стран в топ-10 не входит, а десять лет назад больше половины стран не входили и в двадцатку. Для скандинавской экономической и политической модели благотворительность остается чужеродным элементом, и сегодня перед регионом стоит вопрос: как его интегрировать, не пошатнув всю модель?
Благотворительность по-скандинавски: есть ли повод для беспокойства?
С 2010 года CAF (Charities Aid Foundation — Благотворительный фонд развития филантропии) публикует ежегодные рейтинги, демонстрирующие уровень развития благотворительности в разных странах. В 2019 году в Норвегии опрос CAF не проводился, но в 2018 году страна занимала 13 строчку рейтинга. В первую двадцатку вошла и Исландия, заняв 17 место. Дания, Финляндия и Швеция, принимавшие участие в прошлогоднем опросе, расположились на 16, 25 и 29 позициях соответственно. Это неожиданно высокий результат для скандинавских стран.
Еще в 2018 году позиции Финляндии и Швеции оставались примерно на уровне 2010 года: Финляндия занимала 44-е, а Швеция — 42-е место, соседствуя с Замбией, Ливаном и Ганой. Норвегия, в свою очередь, десять лет назад находилась на 27 месте рейтинга.
На фоне скандинавского благополучия такая статистика может вызвать недоумение, но лишь при первом приближении.
Тот факт, что жители Северной Европы не горят желанием жертвовать на благотворительность, легко объясним, если вспомнить особенности экономического устройства скандинавских стран и условия социального контракта между государством и его гражданами.
Плати и доверяй
Скандинавская экономическая модель (также известная как «северо европейская социал-демократия» или «скандинавский социализм») представляет собой государство всеобщего благосостояния, где любой гражданин вне зависимости от его происхождения или уровня дохода получает бесплатное образование и медицинскую помощь. Для социально незащищенных групп граждан предусмотрены разного рода адресные программы помощи, а также высокие пособия по безработице, досрочному выходу на пенсию и т.д.
Бесплатная «социалка», однако, обходится скандинавам недешево. По последним данным ОЭСР, уровень налоговой нагрузки в странах Северной Европы — один из самых высоких в мире, а доходы от налогов в каждом из пяти государств составляют от трети до почти половины ВВП страны.
Несмотря на тяжесть налогового бремени, скандинавы продолжают исправно платить налоги. Общество убеждено: все отчисления в бюджет с лихвой окупятся за счет социальных гарантий. Такая модель не могла бы функционировать без еще одного важнейшего элемента скандинавского социализма — колоссального уровня доверия граждан по отношению к государству.
По уровню доверия граждан к своим властям скандинавские страны уже много лет занимают лидирующие позиции во множестве рейтингов и соцопросов. В 2013 году американский The Economist назвал Скандинавию «следующей супермоделью», на которую будут равняться все развитые государства.
В 2019 году Совет министров северных стран (международный консультативный форум, объединяющий Данию, Швецию, Норвегию, Исландию и Финляндию) опубликовал доклад под исчерпывающим названием «Don’t worry be happy — состояние демократии в странах Северной Европы». Авторы публикации, ссылаясь на результаты Европейского социологического исследования (European Social Survey), доказывали, что рейтинг доверия властям в Скандинавии по сравнению с остальной Европой стабильно выше, а уровень вовлеченности в политический процесс растет.
Парадоксальным образом беспрецедентный уровень доверия государству в Северной Европе идет рука об руку с глубоко укорененной в скандинавской культуре традицией индивидуализма. Ларс Трагард, профессор Университетского колледжа Ersta Sköndal в Стокгольме, в своей статье «Секрет их успеха» использовал для описания этого феномена термин «государственнический индивидуализм».
Индивидуализм при этом отнюдь не означает эгоизма или стремления к личному обогащению (они в Скандинавии традиционно не приветствуются), но подразумевает, что каждый человек будет в равной степени обеспечен равными благами. Снова парадокс: индивидуализм по-скандинавски означает социальное равенство.
При этом, утверждает Трагард, несмотря на патерналистскую роль государственных институтов, общество воспринимает государство вовсе не как на Большого брата, стремящегося контролировать и ограничивать свободу граждан. Напротив, государство — это скорее партнер, который, соблюдая условия договора, протянет руку помощи в трудную минуту.
Возвращаясь к данным рейтинга CAF, резонно было бы скорее задаться не вопросом, почему Швеция и Финляндия оказались на одном уровне с Замбией, Ганой и Ливаном, а вопросом, что делают в первой двадцатке Дания, Исландия и Норвегия. Если государство полностью берет на себя заботу о благополучии своих граждан, а граждане исправно оплачивают социальный контракт налоговыми отчислениями, нужна ли такой стране благотворительность как таковая?
Неладно что-то в шведском королевстве...
В 2017 году Шведский предпринимательский форум и банк UBS опубликовали отчет, посвященный текущему состоянию и перспективам развития благотворительности в Скандинавских странах. Отчет был составлен на основании 41 интервью с индивидуальными социальными предпринимателями и и представителями благотворительных организаций из Дании, Норвегии, Швеции и Финляндии. Среди прочего, интервьюируемых спрашивали о том, чем, на их взгляд, обосновано существование филантропии как отдельного сектора экономики в велфаристском государстве.
В ответ благотворители в первую очередь указывали на обострение социальной напряженности в обществе, с которым государство не в состоянии справиться собственными силами. В первую очередь эту напряженность опрошенные связывали с ростом иммиграции.
Особенно актуальна сегодня эта проблема для Швеции: согласно данным ООН о численности международных мигрантов (Total international migrant stock), в 2019 году в Швеции находились 2 005 210 мигрантов, что составляет 20% от общего населения страны.
Волна миграции, к которой страны Северной Европы оказались не готовы, пошатнула основы общественного договора между государством и гражданами. Триада «труд-налоги-соцзащита», на которой зиждется скандинавская экономическая модель, предполагает высокую, почти тотальную занятость населения. Исландии и Норвегии проблема безработицы коснулась в меньшей степени (на сегодняшний день уровень безработицы там составляет 3,5% и 4,3% соответственно). Что же касается трех остальных государств, в них количество безработных больше (6,2% в Дании, 7,4% в Швеции, 9,4% в Финляндии), и процент этот год к году продолжает расти.
Велфаристская модель в случае с мигрантами зачастую не помогает, а наоборот, мешает их интеграции в общество: получая пособие от государства, мигранты не пытаются трудоустроиться. Это, в свою очередь, с одной стороны, усугубляет проблему социальной изоляции мигрантов и приводит к маргинализации отдельных национальных или религиозных сообществ, а с другой — вызывает все большее недовольство местного населения и провоцирует активную публичную дискуссию об изменении общественного договора и передаче части социальных функций государства благотворительным организациям.
Филантропический поворот
В 2018 году в научном журнале The American Behavioral Scientist было опубликовано исследование профессора Филипа Вийкстрема и доктора Стефана Эйнарссона из Стокгольмской школы экономики, посвященное благотворительным фондам в Швеции. Говоря о «ренессансе третьего сектора» в Скандинавии, ученые используют термин «филантропический поворот» (по аналогии с лингвистическим и визуальным поворотами — фундаментальными сдвигами в философии и историческом познании, произошедшими в XX веке, и полностью изменившими облик гуманитарной науки). Начало его Вийкстрем и Эйнарссон датируют рубежом XX и XXI веков, когда началась четвертая волна иммиграции в Швецию, которая продолжается по сей день.
Хронологически исследование охватывает период с 2002 по 2012 год. За этот период в Швеции появилось 1660 новых благотворительных организаций. Деятельность большей их части была связана с социальной сферой и научными исследованиями (по 290 новых организаций в каждой из областей). Всего в 2012 году в Швеции работало 4100 организаций социальной благотворительности и 2800 организаций, деятельность которых была связана с поддержкой науки. Общее количество благотворительных фондов в Швеции в 2012 году составляло 14500, их активы оценивались в €31 млн.
Швеция продемонстрировала наиболее впечатляющий рост благотворительного сектора, однако схожие процессы происходили в этот период и в Финляндии, и в Норвегии. А в Исландии и Дании «филантропического поворота» как такового не произошло. В Исландию мигранты начали приезжать в 2013-2014 году, а иммиграционный бум начинается только сейчас. Что касается Дании, из всех скандинавских стран она проводит наиболее агрессивную антииммигрантскую политику: здесь самая малочисленная в процентном отношении диаспора, а парламент государства имеет самое большое в Северной Европе представительство праворадикальных партий.
Прямая связь между политикой «открытых дверей» и «филантропическим поворотом» прослеживается и в отчете Шведского предпринимательского форума. До середины XX века скандинавские общества в сущности оставались закрытыми от остального мира и сохраняли свой традиционный уклад, объясняют авторы отчета. В рамках этого уклада предпринимательство, личное обогащение и филантропия имели негативную коннотацию, поскольку не соответствовали базовому принципу скандинавской системы ценностей — принципу всеобщего равенства. Только когда Скандинавия открылась для остального мира и стала полноценным игроком на международных рынках, в странах, основанных викингами, появилось место для бизнеса, инноваций и благотворительности. С бизнесом и инновациями Скандинавия уже научилась жить. С благотворительностью — только начинает учиться.
Некоммерческие организации в Скандинавии сегодня
Динамика рейтинга CAF показывает, что и сегодня из пяти Скандинавских государств наиболее быстрые темпы роста благотворительной сферы демонстрируют Швеция и Финляндия. По данным Статистического центра Финляндии, в 2017 году в Финляндии было зарегистрировано 105005 НКО, в которых состояло более 14 млн человек.
В десятимиллионной Швеции количество НКО превышает 240 тыс. При этом законодательство Швеции не обязывает НКО регистрироваться, поэтому зарегистрированными являются лишь около 40 тыс.
По секторам НКО распределяются следующим образом: научные исследования (38%), детские и юношеские программы (16%), социальная сфера (13%), образование (13%), искусство и культура (9%), международные программы (6%), экология и окружающая среда (3%), здравоохранение (3%).
Одна из главных особенностей скандинавского типа благотворительности — чрезвычайно высокий уровень участия волонтеров. Это способствует значительному увеличению финансирования организаций за счет членских взносов.
В Дании 92% населения старше 15 лет являются членами хотя бы одной НКО. В Швеции этот показатель составляет 90%, в Норвегии и Финляндии — 84% и 76% соответственно.
Мнения экспертов
Олеся Радилова, консультант по фандрайзингу и корпоративной социальной ответственности, со-основатель некоммерческого арт-проекта Floating EKA (Швеция), экс-руководитель отдела по работе с партнерами и спонсорами Упсала-Цирка (Санкт-Петербург).
Какое отношение имеет к Скандинавии: С ноября 2019 года Олеся с командой развивет арт-проект Floating EKA на борту исторического деревянного шведского корабля — переводит его на полностью возобновляемую энергию, чтобы в дальнейшем путешествовать на нем между городами вокруг Балтийского моря (Швеция, Норвегия, Дания, Германия, Польша, Россия, Латвия, Литва, Эстония, Финляндия, Исландия) и проводить в прибрежных городах арт-лаборатории с участием международных артистов разных жанров, вовлекать жителей и местных артистов в диалог на волнующие общество темы и создавать сообщество вдохновленных на перемены людей. Сейчас корабль находится в городе Арбога, 250 км от Стокгольма, где в скором времени начнутся работы по его реконструкции с участием волонтеров. Параллельно команда регистрирует НКО и разрабатывает стратегию привлечения ресурсов.
Личный опыт: Вот некоторые выводы об особенностях работы некоммерческого проекта, которые мы сделали, основываясь на собственном опыте:
1. Большинство населения состоит в нескольких ассоциациях и платят за это членские взносы. Вот примеры нескольких ассоциаций, в которых состоят наши друзья в Швеции: Банная ассоциация (Föreningen Bastubryggan), Киноклуб, Ассоциация по развитию острова Brännö (Brännöförening), гребной клуб, парашютный клуб, хор, Ассоциация по защите прав животных (Djurens Rätt), Поддержка докторов (Läkare utan gränser) и тд.
Про сауну есть прекрасный пример: рядом с Гётеборгом мы ходим в публичную сауну Bastubryggan. Она бесплатная, существует уже 18 лет. Ее организовали семь человек — собрались, нашли деньги спонсоров (компаний и частных доноров) и построили сауну. Теперь это ассоциация в которой состоят жители острова и поддерживают ее существование. Запуск проекта и текущее техническое обслуживание финансируются исключительно за счет членских взносов и добровольных пожертвований, главным образом со стороны людей входящих в совет директоров (Board members), но также и со стороны членов ассоциации. Другие виды поддержки отсутствуют.
2. Здесь очень развиты коммуны по территориальному признаку, там много людей с совершенно разным опытом и все друг друга знают. Мы сейчас общаемся с коммуной озера Меларен, они очень открыты и готовы помогать. Знакомят нас с местным бизнесом, СМИ, людьми принимающими решения по разным вопросам. Владелец дока, где стоит наш корабль сказал, что он готов нас поддерживать — и мы не платим за стоянку в доке. Местное СМИ, которое выходит в коммунах вокруг озера, тоже готово распространять о нас информацию и щедро делятся контактами.
3. Тут практикуется поддержка арт-проектов посредством in-kind donations (когда компания дает то, что производит, то есть делает пожертвование своими товарами и услугами). Несколько компаний проявило интерес к нашему проекту, хотя он только на начальной стадии развития, и готовы давать во временное пользование световую и звуковую аппаратуру для арт-лабораторий бесплатно, и по предварительной договоренности нам обеспечат pro-bono дизайн электродвигательной установки корабля и предоставят батареи по заводской цене.
4. Все наши друзья и партнеры в Швеции советуют подаваться именно на европейские гранты и получать поддержку, так как по их мнению это основной источник финансирования. Но и многие знакомые нам деятели искусства подаются и на местные (шведские) гранты и осуществляют совершенно разнообразные проекты. В том числе, мы неожиданно стали участниками грантового конкурса SLU Агрикультурного университета в городе Уппсала — на нас вышел профессор, который загорелся идеей экологичного арт-проекта на воде, и внес нас как одну из частей заявки на крупный грант.
Татьяна Бурмистрова, председатель Управляющего Совета, соучредитель фонда поддержки социальных инициатив в сфере детства «Навстречу переменам».
Какое отношение имеет к Скандинавии: Фонд «Reach for Change» начал работу в Швеции в 2010 году. Фонд изменяет жизнь детей и молодежи к лучшему поддерживая социальных предпринимателей и лидеров социальных проектов. Уникальная модель фонда предполагала внедрение бизнес-методов в социальную сферу. Фонд был создан по инициативе Кристины Стенбек, основной владелицы и бывшей в то время исполнительным директором инвестиционной компании AB Kinnevik, одной из крупнейших семейных компаний в Швеции.
В конце 2011 года представители фонда были в России, чтобы здесь заработала программа для социальных предпринимателей работающих в сфере детства при поддержке в тот период шведских компаний Tele2, VIASAT, METRO, Black Earth Farming.
Татьяна стала вначале представителем шведского фонда в России — с 2013 года работала региональным директором «Reach for Change» по Центральной Европе и Казахстану. После продажи шведами компании Tele2, она стала соучредителем российского фонда «Навстречу переменам», который с одной стороны, перенял лучшие технологии у шведского фонда «Reach for Change» в измерении социального воздействия, а с другой стороны — создал собственные программы поддержки лидеров социальных инициатив в России, и продолжает развивать экосистему для поддержки здесь социального предпринимательства.
Личный опыт: 1. В Шведском МИДе есть подразделение, которое отвечает за CSR (Corporate social responsibility/корпоративная социальная ответственность) шведских компаний, работающих за рубежом. В этом смысле, корпоративная социальная ответственность им «вменена» — является обязанностью шведского бизнеса, работающего на зарубежных рынках.
Например, группа компаний ИКЕА в России в числе главных энтузиастов идеи трудоустройства людей с инвалидностью. В подразделениях в России работает 130 работников с инвалидностью. Компания регулярно открывает вакансии для сотрудников с ограниченным функционалом, работает в направлении сопровождаемого трудоустройства в партнерствах с фондами и НКО. Например, с Центром сопровождаемого трудоустройства «Работа-i», который стал регулярным поставщиком кандидатов на вакансии в Петербурге, доступных для людей с ограниченным функционалом. Нам особенно отрадно, что в 2014—2016 годах фонд «Навстречу переменам» оказывал финансовую и финансовую поддержку становлению этого проекта.
2. Королевская семья занимается традиционной благотворительностью. Королева Сильвия возглавляет Международный детский фонд, Свадебный Королевский фонд (его средства идут на исследования, помогающие спортсменам-инвалидам); по ее инициативе был создан «Дом Сильвии» (Silviahemmet), который обучает персонал больниц и клиник обращаться с людьми с деменцией.
Вместе с тем, социальное предпринимательство стало за последние пять лет несомненным трендом для Швеции. Это произошло прежде всего, как ответ на повестку целей устойчивого развития ООН.
Несмотря на то, что шведы традиционно полагаются на правительство и государственные службы в решении экологических и общественных проблем, для всех становиться все более очевидным, что с новыми вызовами государственный сектор не справиться в одиночку. Социальное предпринимательство здесь, по мнению экспертов, играет лидирующую роль. Но, социально-предпринимательский сектор все еще относительно мал, не до конца определены понятия «социальное предприятие», «социальная экономика». Нет специфической юридической формы для социального предпринимательства. В основном, термин ассоциируется с организациями, которые занимаются интеграцией в общество и трудовые отношения, тех, кому это необходимо, например женщин — иммигрантов или предоставляют услуги по реабилитации людям с зависимостями.
3. Старейшая шведская некоммерческая организация — это пацифистская организация Svenska Freds- och Skiljedomsföreningen (Шведская ассоциация мира и арбитража). Она была создана в 1883 году как ответ гражданского общества на то, что Швеция была одним из крупнейших производителей и поставщиков оружия.
В настоящее время одна из важнейших сфер заботы шведских некоммерческих и благотворительных организаций — это равные права всех граждан. Тренд последних лет — это проекты по помощи беженца и интеграции иммигрантов. Очень много организаций, объединяющих людей с гомосексуальной ориентацией. Особый прорыв Швеция сделала в трудоустройстве людей с инвалидностью, в том числе с ментальной инвалидностью. Компания Samhall с 1980 года смогла сделать востребованным труд более чем 25 тыс. работников со сниженным функционалом. По своим рекордным показателям в трудоустройстве людей с инвалидностью она является уникальной компанией, не имеющей аналогов в мире. Ее цель — показать, что каждый человек может рассматриваться как ценный ресурс на рынке труда.
Подписывайтесь и читайте нас в Яндекс.Дзене — технологии, инновации, эко-номика, образование и шеринг в одном канале.